Транзита не будет
Шрифт:
— Вольно, старший лейтенант, — улыбнулась Ирина. — Вас уже ввели в курс дела относительно нашего с господином Котовым пребывания на КПП?
— Да, полчаса назад звонили из отдела, дали инструкции… — Савушкин замялся. — А что, действительно эти скоро полезут?
— Ну, как скоро, не знаю. Хотя в ближайшее время — точно, — посерьезнела Тарасова. — Именно поэтому мы здесь. Покажите нам, где можно будет временно расположиться и, возможно, переночевать.
— Переночевать?!..
— Конечно. В отличие от наряда, мы с господином Котовым
Старлей больше не задавал вопросов, провел нас в соседнее с главным здание — уютный, тоже щитовой домик, но выкрашенный в серо-синие тона и утепленный изнутри пенобутовыми панелями. Внутри дом имел вид типичного небольшого мотельчика: ряд одинаковых дверей вдоль широкого коридора, в противоположной стене которого прорезано несколько окон. Правда, жилых комнат оказалось всего четыре, остальные — подсобные и технические помещения с соответствующими табличками на дверях.
— Можете занимать любые, — кивнул Савушкин. — Комната отдыха для наряда находится в основном здании.
— Так, может, нам лучше там? — предложил я. — Поближе к событиям?
— В комнате отдыха есть только диваны и кресла… — Старлей неуверенно посмотрел на Тарасову.
— Ничего. Потерпим, — решительно заявила Ирина.
Мы вернулись в служебный корпус, бросили свои сумки в местном «красном уголке» и отправились на экскурсию по КПП, организованную специально для меня. Савушкин постепенно успокоился от близости большого начальства, тем более что майор активно помогала ему просвещать меня об особенностях и превратностях пограничной службы.
— А где у вас проверяют машины? — задал я самый насущный для меня вопрос, едва мы вышли из офиса наружу.
— Что значит, проверяют? — уточнил старлей.
— Ну, досматривают грузы, проверяют документы…
— Это два разных процесса. И выполняются они тоже разными службами. Мы — пограничники, наша задача: проверить наличие правильно оформленных въездных документов у людей и груза, а также провести внешний осмотр транспортного средства и людей, его сопровождающих. Остальное — досмотр въезжающих и их личных вещей, досмотр транспорта и, если необходимо, груза — дело таможенной службы…
— К сожалению, с прошлого года между Россией и Казахстаном таможенный досмотр отменен, — добавила Тарасова.
— Так что, теперь значит — вози, что вздумается? — удивился я.
— Почти. Мы по-прежнему проверяем документы и делаем внешний осмотр, а вот дальше…
— Что?
— «В случае наличия явных или косвенных признаков нарушения в оформлении сопроводительных и разрешающих документов, а также присутствия в транспортном средстве запрещенных к ввозу на территорию России товаров и предметов пограничная служба вправе обратиться в таможенные органы с просьбой о проведении их тщательного и детального досмотра…» — Ирина явно процитировала какой-то документ, но с выражением искреннего неудовольствия.
— М-да, — я усмехнулся, — прямо по Льву Давыдовичу получается: ни мира, ни войны, а армию распустить!.. Ну а если нету в наличии таможенников, или они откажутся проводить досмотр?
— Я понимаю, куда ты клонишь. Могу немного успокоить: в нашем случае, если что-нибудь заподозрим, уж точно не пропустим.
— Спасибо, успокоила!..
Тем временем мы обошли всю площадку КПП, кроме зоны досмотра и одного большого ангара на самом краю прилегающей территории.
— А там что? — показал я на ангар.
— О, это, можно сказать, наша гордость! — улыбнулась Тарасова и подмигнула Савушкину.
— Да, именно гордость, — оживился тот. — Это последнее слово пограничной техники, без преувеличения — рентгенологический сканер!
— Здорово… И чего им просвечивают?
— Как что? Грузы, конечно. Он большой, сканер. Туда загоняют фуру целиком и проверяют, почти как на воздушной таможне.
— Здорово! — Теперь ожил я. — Вот мы и будем просвечивать все фуры с фруктами? — повернулся к Ирине.
— Увы, — развела она руками. — Процесс слишком энергоемкий и долгий. Чтобы загнать туда машину, нужны очень веские основания.
— Ну, хорошо, — не сдался я, — и как же мы будем действовать?
— По стандартному протоколу, — вздохнула Тарасова. — Останавливаем фуру, проверяем документы, проводим внешний осмотр, потом пускаем собаку…
— Ага! Собаки у вас все же имеются?
— Конечно. Но во-первых, их немного, во-вторых, не каждая может работать при таких погодных условиях — холод, ветер… И потом, я же говорила тебе, что фрукты потому и используют, что они отбивают запах наркотиков.
— То есть шансов у нас нет?
— Мало…
— Ну а допустим, собака сработала. Дальше что?
— Вот тогда и начнется самое интересное. Машину загоним на досмотровую площадку, поставим охрану и будем уговаривать таможенников прошерстить груз.
— Уговаривать?!.. А если они откажутся?
Ирина посмотрела на меня таким пронзительным, полным скрытой тоски взглядом, что мне мгновенно стало жаль и ее, и всех пограничников разом. Блин! Да что же у нас творится?! Люди работают, выполняют свой долг, а им запросто могут отказать в помощи?.. И кто? Те, что обязаны не пропускать в страну всякую гадость, стеречь здоровье и безопасность наших граждан!..
— В отдельных случаях пограничная служба вправе инициировать досмотр при соответствующем квалитете ответственности, — тихо, но твердо проговорила Тарасова и посмотрела почему-то на Савушкина.
Старлей стушевался под ее взглядом, покраснел и пробормотал:
— Я все понимаю, товарищ майор, но вы же знаете новые инструкции…
— Так, — громко и решительно сказал я, — требую официального разрешения на свое присутствие при выполнении пограничного осмотра и проверок!
Ирина изумленно, а Савушкин ошарашенно одновременно уставились на меня.