Траун
Шрифт:
— Корвет подбит!
С тяжелым комком внутри мичман поднял взгляд. На месте одного «Карателя» клубились металлические обломки и подсвеченная пламенем пыль.
— Сэр? — торопливо выдохнул он.
— Готово.
Траун нажал кнопку.
На дисплее орбитального слежения откуда ни возьмись высветилась желтая прицельная сетка.
— Командор Чино! — выкрикнул Траун в сторону мостков. — Похоже, мы зафиксировали наземный передатчик, с которого координируется бой. Я бы рекомендовал передать эту информацию адмиралу Гендлингу, чтобы он выследил и уничтожил
— О чем это вы? — бросил Чино, хмуро нависая над ними. — Какой передатчик?
— Который отправляет тактические команды дроидам-«стервятникам», — пояснил чисс. — По поверхности можно ударить только с «Передового».
— Понял вас, — пробурчал командор. Илаю показалось, что ничего он не понял, но у Чино хватило ума не отвергать совет своего старпома. — Связист, вызовите «Передовой». Сообщите адмиралу, что мне нужно немедленно с ним поговорить.
Илай с наслаждением выдохнул. Ну вот и все. Траун снова успешно справился, и на этом все закончится.
Но не тут-то было.
— Бред! — рявкнул адмирал Гендлинг. — Даже если эти истребители и вправду контролируются извне, а не просто перепрограммированы, отследить передатчик невозможно.
— Сэр, я уже объяснил...
— Я не собираюсь огульно палить по городу, полному гражданских, на основании домыслов какого-то офицеришки, — отрезал адмирал. — Отставить разговоры, командор. У вас война под носом.
Илай поморщился. В обычной ситуации отказ стрелять по мирному населению вполне отвечал здравому смыслу. От большинства имперских офицеров подобного ожидать не приходилось.
Но в нынешней ситуации предложение выстрелить со звездного разрушителя не было огульным, и промедление могло обойтись им очень дорого.
— Сэр, что дальше? — обернулся он к Трауну.
Чисс с секунду неотрывно вглядывался в тактический дисплей. Затем склонился над пультом и ввел несколько команд.
На сенсорном и тактическом дисплеях высветились движущиеся конусы серого цвета.
— Сообщите всем кораблям, — приказал он связисту. — Серые области — это мертвые зоны, в которых «стервятники» теряют сигнал и переходят на первичную программу. Внутри этих зон они наиболее уязвимы и могут быть легко уничтожены. — Он повысил голос. — Старший лейтенант Хаммер ли!
— Выполняю, сэр, — выкрикнула она в ответ. На тактическом дисплее было видно, как четыре дроида, попавшие в мертвую зону «Громового жала», разлетелись на обломки под турболазерным огнем. — Вот так их, да?
— Все правильно, — похвалил Траун. — Великолепная работа.
— Все корабли подтвердили получение нашей передачи, — добавил связист. — Артиллерия меняет тактику.
С этого момента ход боя изменился.
Но малой кровью отделаться не удалось. Второй корвет Гендлинга оказался серьезно поврежден, а почти половина его экипажа погибла или получила ранения. «Громовое жало» и «Передовой» пострадали меньше, однако теперь обоим кораблям была прямая дорога на ремонтные верфи.
Все дроиды-«стервятники» были уничтожены, после чего Умбара капитулировала. Спустившиеся
Адмирал Гендлинг рвал и метал.
— Командор, вам бесконечно повезло, что я не арестовал вас здесь и сейчас, — заявил Гендлинг. «Выбит из равновесия и мучается виной. Говорит порывисто и злобно». — Непозволительно — слышите, непозволительно — присваивать себе командование подобным образом. Я говорю от имени своего экипажа, и я же отдаю ему приказы.
— Виноват, сэр, если вы видите это в таком свете, — проговорил Чино. «Голос звенит решимостью». — Я всего лишь постарался перехватить инициативу в самый подходящий момент, чтобы выиграть бой. И попутно уберечь чьи-то жизни.
— Вы насмехаетесь надо мной? — рявкнул адмирал. — Только посмейте, и — Император свидетель — я раскатаю вас так быстро, что ваши останки придется соскребать лопаткой для блинчиков. Выкладывайте, кто у нас тут такой умный? Я знаю, что сами вы до такого в жизни бы не додумались.
«На лице Чино не дрогнул ни один мускул».
— Я приказал передать информацию на «Передовой» и оставшийся корвет, — отрезал он. «Чуть выделяет голосом слово „оставшийся"». — А слабость вражеской формации была выявлена общими усилиями дежурной смены.
Адмирал Гендлинг с нарочитой медлительностью перевел взгляд на Трауна. «Мышцы рук и спины напряжены».
— Ваш старпом уже заработал себе кое-какую репутацию, — произнес он. — Может, мне стоит спросить у него, кто придумал охотиться за передатчиком?
— Или вам стоит спросить об этом у меня, — парировал Чино. — Как вы и сказали, командир говорит от имени экипажа.
«Секунды три Гендлинг не отрывает взгляда от капитана, затем поворачивается к командору».
— С вашей карьерой покончено, — сообщил он. — Я бы и корабль забрал, но и так ясно, что он достанется какому-нибудь выскочке вдвое младше вас.
— Если выскочка того заслуживает, флаг ему в руки, — ответил Чино.
«Усмешка адмирала выдает гордыню и злой умысел».
— Еще ничего не закончилось, командор, и не мечтайте. Вас ждет военный трибунал. Свободны.
«На пути к челноку командор Чино хранит молчание. Заговаривает только после взлета».
— Что ж. — «В голосе слышится усталость». — Похоже, тихо уйти мне не дадут.
— Сэр, не обязательно выгораживать меня, — заметил Траун. — Он все равно найдет подтверждение своим догадкам в бортовом журнале «Громового жала».
— Возможно, — обронил Чино. — Но вы знаете, журнал можно подправить.
— Я не знал.
— Не с наскока, конечно, — продолжил командор. «Мимолетно улыбается». — И не самыми законными средствами. Ну и плевать. Он правильно сказал: вы создали себе репутацию. Но главное — он не сможет привести все обстоятельства этого так называемого нарушения и умолчать о собственной некомпетентности. Он удовольствуется тем, что разрушит мою карьеру, а вас и остальных членов экипажа не тронет.