Траурный эндшпиль
Шрифт:
— Что случилось? — спросил он, подойдя ко мне.
— Вес оружия и брони не тяготит тебя? — поинтересовался я.
— Ощутимо, но терпимо, — пожал тот плечами.
— Уж не принял ли ты дар-проклятье сфер? — спросил я напрямик.
— Да, — признался старлей. — Физическое усиление редкого потенциала. Двое суток, как принял дар сферы и, как говорят, должно пройти время, прежде чем она развернётся во всю ширь.
— М-м-м, — изрёк я. — Ты был предупреждён мной о страшной, но подспудной силе сфер.
— Всегда помню
— Я чую кровь, — повторил я. — Здесь кто-то пролил очень много крови. Здесь пали те, кого мы ищем.
— Но тел-то нет, — огляделся Трофим. — Зомби бы…
— То были не некросы, — покачал я головой. — Тут признак разума я вижу за всем этим. Засада, смертоносный бой, погибли многие в первые мгновения. Затем взорвалось что-то…
Я прошёл к небольшой воронке, из которой поднял обожжённый кусок асфальта. Это была не взрывчатка, а какая-то сверхспособность.
В стволах близлежащих деревьев прилично пулевых отверстий, которых раньше тут не было, некоторые ветки срезаны пулями — тут кто-то создал очень плотный обстрел в направлении дороги.
— Их ждали, — вздохнул я, отбрасывая кусок в сторону. — И нас ждут.
С чего такие подозрения? А с того, что слишком уж лихо снесли «белогвардейцев». Место хлебное, поэтому разумнее было бы поставить ещё одну засаду, но чуть подальше, чтобы те, кто придёт искать пропажу, не смогли полноценно использовать полученные от выживших сведения о засаде.
— Максимальная боевая готовность! — скомандовал Талалихин.
Мы идём по улице Рюхина, это кратчайший путь ко второму Елагину мосту, поэтому засада будет организована именно там. Не конкретно на нас, на любого, кто попытается добраться до общины Кузнецова. Нужно как-то схитрить…
Снимаю шлем и надеваю маску Наполеона. Надеваю и осматриваюсь, напряжённо размышляя о нашей нынешней диспозиции.
— Камараде, (1) — повернулся я к Талалихину. — Нам нужно прибегнуть к тактической хитрости…
— И к какой же? — спросил старлей.
— Сейчас я схожу в разведку, — заговорил я. — А ты дели свой взвод на две части и жди моего сигнала — совершим обход засады с двух направлений, но главной ударной силой буду я. Пусть тратят боеприпасы на меня, возможно, вытягивают формацию, а потом бьёте вы…
— Ну, раз уверен в засаде… — пожал плечами Талалихин.
Киваю ему и иду на разведку.
Останавливаюсь прямо посреди перекрёстка Рохина и Северной дороги. Напряжение растёт — есть стойкое ощущение, будто на меня смотрят через оптический прицел. Но это не страшно, ведь личный оберег удержит любую пулю. Я повесил самый слабый, что держит лишь семь попаданий, а эпический оберег, доставшийся мне с тела анимешника, сейчас в рюкзаке, неактивированный. Его я берегу для по-настоящему серьёзных переделок.
А вокруг тишина…
— … взятая за основу, — тихо пропел я. — М-да…
Достаю
— Начинайте движение, — скомандовал я. — Я двигаюсь вперёд.
Иду прогулочным шагом, не забывая поглядывать не только по сторонам, но и в небо. Дроны, заразы, могут испортить любую старомодную перестрелку своим неуместным высокотехнологичным вмешательством. О каких скрытных манёврах речь, если враг может своими глазами, в режиме реального времени, увидеть, как ты пытаешься играть в тактику?
У меня же есть тепловизор!
Быстро включаю его на максимальную чувствительность и сразу же вижу тёплое пятнышко на крыше пятиэтажки. Пятнышко лежит неподвижно, но излучает тепло, что его и выдаёт с головой. Чуть уменьшаю чувствительность и добавляю оптического приближения. Снайпер. М-хм…
Значит, моя интуиция меня не подвела и нас пасут.
Продолжаю движение, будто ничего не заметил, но ненавязчиво перемещаю АК в более удобное положение. Шлем показывает мне, куда попадёт пуля, если я вздумаю начать палить прямо вот так. Может, убрать ублюдка, пока делов не натворил?
Вообще, премию Дарвина этому гению — ну кто так лежит-то? Выключаю тепловизор, чтобы понять, как я его пропустил, но не вижу там ничего. Вот диковинка-то, а? Включаю снова и вижу, что он продолжает лежать на своём месте. Как так?
А-а-а, понял! Это супер с невидимостью! Наверное, ему будет неожиданно и неприятно понять, что я его вижу…
Нет, всё-таки, такую паскуду лучше убирать сразу. Если сумею завалить его, это будет существенное ослабление их отряда, потому что невидимый снайпер — это очень веское преимущество.
Дистанция, как сообщает интерфейс, сто четырнадцать метров, для снайпера это детский прикол, а для штурмовой винтовки в неумелых руках дистанция неуверенного попадания.
Резко вскидываю штурмовую винтовку, маркер устанавливается на тёплой тушке снайпера, зажимаю спуск и отправляю в него серию из пяти пуль. Он тут же стреляет в ответ, но пуля зависает прямо у меня перед лицом, впрочем, как и мои пули зависают где-то перед ним. Как же неудобно, когда у каждой собаки есть личный оберег!
Продолжаю вести огонь, выбивая заряды из вражеского оберега. Я насчитал восемь попаданий, после чего фиксирую всплеск тёплой жидкости, брызнувший из головы снайпера. Такая весомая сверхспособность, такой великолепный потенциал…
Тут в меня попадают со стороны бургерной, стоящей между мной и мостом. Знал предприниматель, что место хлебное — захочешь на Елагин, мимо не пройдёшь, а там и кушать захочется. Беспроигрышная тактика.
До этого момента, стрелка экранировала жесть и теплоизоляция фургончика, но сейчас я вижу облачко горячего дыма, а также верхнюю часть его корпуса. Стреляли не только из фургончика, а ещё и из кустов перед мостом, а также с парковки. Причём с парковки по мне начал работать пулемёт.