Травля
Шрифт:
Не снимая свитера и джинсы, Кэрол и Патрик залезли под одеяло и удобно устроились на мягких больших подушках. Разглядев в глазах Кэрол затаённый страх, мальчик взял её за руку.
— Не бойся… всё будет хорошо.
Кивнув, Кэрол вздохнула и закрыла глаза. Как бы не было страшно, они должны узнать правду о Джеке.
«Пожалуйста, Господи, пусть с ним всё будет хорошо! — взмолилась про себя Кэрол.
«С ним всё будет хорошо», — отозвался в её голове голос Патрика, и мальчик крепче сжал её ладонь, не выпуская из своей руки.
***
— Джек!
Медленно Джек разлепил тяжёлые веки и непонимающим взглядом уставился на склонившегося над ним Зака.
— Какого хрена ты меня трясёшь? — прохрипел он недовольно. — Мне больно… Как ты сюда прошёл?
— Начальник разрешил. Как ты?
— Хреново, разве не видишь? Эти ублюдки на мне живого места не оставили, — Джек поморщился, потом вздохнул и скользнул взглядом мимо Зака, в окно. — Зачем ты меня разбудил? Мне снились Кэрол и Патрик. Такой реальный сон был… как по-настоящему. Как будто они пришли ко мне. Как думаешь, они на самом деле ко мне приходили? Мне кажется, это был не просто сон…
— Я не знаю… — раздраженно и нетерпеливо отозвался Зак. — Сейчас не до снов, Джек… У меня плохие новости.
Джек снова перевёл на него взгляд.
— Твой отец пришёл в себя.
— Слава Богу! — Джек на мгновение облегчённо прикрыл глаза и улыбнулся. — Разве это плохие новости?
— А чего хорошего? Меня к нему на пушечный выстрел не подпускают, не успел он открыть глаза, так прокурору первому об этом доложили, он уже там, а меня и никого из наших велено к нему не пропускать. Если старик откроет рот… тогда всё пропало.
Отведя взгляд, Джек грустно промолчал.
— Что ты молчишь? — взорвался Зак. — Говорил я тебе, надо было избавиться от него, пока возможность была! Старик тебя похоронит на решётками! Мы ничего не сможем сделать, если он скажет, что стрелял ты! Как ты мог это допустить? Говорил я тебе, надо было сделать так, чтобы он не очнулся! Какого хрена ты расклеился так не вовремя? Ты же сам меня всегда учил, что всё надо доделывать до конца, даже убийство! Да что с тобой происходит?! С каких это пор ты вдруг стал такой жалостливый, да ещё так не во время? Оставайся ты сам собой, уже бы все проблемы решили! От старика бы избавились, и спокойно вышел бы на свободу. Прижали бы Рэя — и Кэрол бы с Патриком уже вернулись. А ты сидишь здесь и всех жалеешь! Зачем? Тебя никто не пожалеет, поверь мне!
— А ты бы убил своего отца? — тихо сказал Джек ледяным тоном, не отрывая от него неподвижного хмурого взгляда.
— Я — не ты! Начнем с того, что я бы в него и не стрелял! Так что не сравнивай! Я и мать свою бы в могилу сводить не стал, как ты! Я много чего не стал бы делать из того, что делал ты! Но это не значит, что я тебя осуждаю или не поддерживаю! Ты знаешь, что бы ты не делал, я всегда был с тобой заодно. И буду. И сейчас твоя былая жёсткость не помешала бы!
— Не ори, у меня от тебя голова разболелась, — сморщился Джек, отворачиваясь.
Сердито насупившись, Зак уселся на стул и скрестил руки на груди.
— Ладно, со стариком всё равно уже ничего не поделаешь. Что будем делать теперь? Ты продумал этот вариант?
— Да. Я не хочу сгинуть в тюрьме или отправиться на казнь. Не хочу такого позора. Такого поражения. Я не позволю запереть себя в клетке или казнить…
— И что ты предлагаешь? — настороженно спросил Зак, разглядывая его, ещё больше нахмурившись.
— Помнишь Куртни Мэтчисон? — губы Джека тронула нежная улыбка.
— Конечно, — недоуменно ответил Зак.
— Удивительная была женщина. Такая сильная. Отважная. Знаешь, я запомнил её именно такой. Несломленной.
— Что ты хочешь сказать?
— Я хочу, чтобы меня запомнили таким, каким я был всегда — не знающим поражений. Сколько раз меня пытались убить… сломить. Не смогли. И не смогут. Я останусь сильным. До конца. Как Куртни.
— Так, мне не нравится, что ты задумал, если я правильно тебя понял.
— Я всегда считал самоубийство слабостью. Поэтому мне это не подходит. Лучше пусть меня убьют, как всегда пытались. Мне всегда именно так и представлялась моя смерть.
Зак угрюмо молчал, опустив голову и разглядывая руки.
— Когда-то меня попросила об этом Куртни. И мне пришлось сделать это для неё. Мне было очень тяжело, я был к ней привязан. Но я не смог отказать ей в последней просьбе, я взял на себя этот невыносимо тяжёлый для моей души грех. Ты тоже сможешь. Ведь ты мой друг.
— Нет, Джек.
— Да. Не обязательно делать это самому. Просто организуй. И всё. Пусть все подумают, что до меня добрался один из моих врагов. Никого это не удивит, все знают, сколько раз меня пытались убить. Как знают о том, что в последнее время на меня кто-то объявил охоту. Я всегда знал, что не проживу долго. Чувствовал. Ты же знаешь, какая у меня интуиция… Никогда она меня не обманывала, — Джек печально улыбнулся.
— Ты просто захандрил в этих стенах, Джек. Это ещё не конец. Неужели ты готов сдаться?
— Нет, не готов. И не собираюсь. Именно поэтому я тебе обо всём этом сейчас говорю.
— А что с этими тремя ублюдками? Их ты тоже пожалеешь, как стал всех теперь жалеть? — Зак фыркнул, не удержавшись.
— Нет уж… это уже выше моих сил. Убить их, да так, чтобы все запомнили, что случается с теми, кто возомнил, что может так со мной обойтись, — губы Джека скривились от негодования и ярости.
Зак расплылся в довольной улыбке.
— Ну вот, другой разговор! Наконец-то! А то я уже стал подумывать, что вместо тебя двойника твоего мне подсовывают, а настоящего Джека Рэндэла спрятали!