Травля
Шрифт:
Затем, не теряя времени, я отнес обоих, сложил поперек кровати и привязал их спиной друг к другу, используя ремень, предназначенный сначала для меня... Потом заткнул им рты простыней и счастлив вас уверить, что оба месье забыли, как надо вставлять свечи. Им чудились призраки, а в их черепах пели пасхальные колокола собора Святого Петра в Риме.
Я открыл шкаф, где были сложены мои вещи, и быстро оделся, затем обыскал санитаров. У одного из них (защитника ставить свечи наоборот) я нашел связку ключей, которую и взял...
Теперь настала очередь действовать. Я остался совсем один, без оружия, предоставленный самому себе, в большой тюрьме. Впрочем, оно к лучшему, так как если бы оно у меня было, я бы непременно им воспользовался...
Я открыл дверь комнаты и вышел в коридор, выкрашенный в белый цвет. Под потолком горел голубой ночник... Я пошел по унылому коридору. На другом конце новая дверь. Она ответила на мой призыв и без труда распахнулась.
Вот я на площадке, слева лифт, справа лестница. Я выбрал последнее: так будет меньше шума и нет риска застрять между этажами.
Я опускаюсь... Санчасть тюрьмы расположена на втором этаже. Внизу белый холл, справа и слева двери и одна из массивного дерева в глубине. Вот она-то меня и интересует. Однако она закрыта на замок... Я изучил отверстие скважины и все ключи связки. У меня острый глаз и я выбрал нужный ключ.
Два небольших поворота, нажим и вот я на вымощенном дворе, окруженном высокой стеной с ощетинившейся остроконечной решеткой. Чтобы преодолеть такую высоту, надо быть вертолетом... Я обошел двор кругом. Еще одна дверь... Эта из железа и снабжена решеткой, прутья которой толщиной с мою ляжку. Тут, в Берне они не мелочатся.
Я пробую другие ключи, но безрезультатно, ни один не входит в щеколду. Ругаюсь на чем свет стоит... Что делать?... Привыкнув к темноте, я заметил справа от двери звонок и предположил, что он предупреждает служителя, который ее открывает. Необходимо одолеть и ее. Легко и непринужденно я два раза нажал на звонок, как-будто кто-то «свой». На мгновение возникла тишина, а затем появилось какое-то электрическое содрогание, и дверь открылась сама собой. Я не мог опомниться от счастья. Похоже, что гениальная идея позвонить слегка два раза дала результат. Страж, наверное, спросонья ограничился простым нажатием на пусковую кнопку. Как только я прошел, дверь сама закрылась.
Вот я под сводами вестибюля, в конце светящееся окошечко... Я заколебался... Но не время мешкать... Направляюсь к окошечку, стараясь оставаться в тени.
Вытянувшись, я заглянул в чистое, выложенное белыми плитками помещение охраны, где, положив ноги на стул, в плетеном кресле сидел страж. Журналы, валявшиеся рядом, означали, что парень задремал.
Я испустил легкий радостный крик, что является доказательством чистой совести. Вместо ответа был зевок. Я же продолжил свой путь и добрался до монументальной двери, которую узнал: это была дверь тюрьмы. Рядом, как и в вестибюле, располагался еще один пост охраны, в помещении которого четыре стражника играли в карты.
Я глубоко пожалел, что не имею в своем распоряжении пистолета, чтобы навести страх на этих господ и заставить их открыть дверь, подкрепив это соответствующими аргументами. Положение сильно осложнилось. Если я войду в помещении охраны, они либо будут в меня стрелять, либо схватят. Во всяком случае, поднимется тревога, и со мной будет покончено. Я не смогу одолеть четырех вооруженных мужчин! Такого не бывает даже в приключениях Тэнтэна!
Я готов был проглотить галстук, если бы он у меня был. Что делать? Я находился в полном замешательстве, когда в ночной тишине 12 послышались громкие шаги. Я притаился в углублении, расположенном между входной дверью и охраной.
12
Ясно, что подобному образу не хватает выразительности. Однако романист должен иногда приносить жертву традициям. Эта традиция требует, чтоб тишина была ночной, собрат выдающийся, экономист видный и бельгийцы – маленькая доблестная нация
Вновь прибывший обладал массивным телосложением, на голове его была кротовая шапка с загнутыми краями и, несмотря на сезон, на нем было пальто. Он постучал в застекленную дверь поста охраны. Один из стражей пошел к двери и заискивающим тоном произнес какую-то непонятную фразу, из чего я только понял, что прибывший был, должно быть, крупной шишкой в тюрьме, может быть, директор.
В это время другой стражник, держа в руке громадный ключ, подошел к входной двери и открыл ее... Я вздрогнул от радости. Страж открыл створку против моего укрытия таким выгодным для меня манером, что я оказался скрытым за ней. Субъект в пальто двинулся к выходу. Как только он переступил порог, я ринулся вперед, оттолкнул его и выскочил из двери. Я услышал, как человек вскрикнул... Затем послышались другие крики, но я был уже далеко... Я выскочил на хорошо освещенный бульвар. Кругом никого. Я взял ноги в руки и припустил так, что Жази зарыдал бы от бессилия, если бы попробовал меня догнать.
Я выбирал самые темные улицы... Я поворачивал направо, налево, как любой сбежавший человек... Я старался запутать свои следы. Если за мной пойдут с ищейками, в чем я сильно сомневался, я хотел, по крайней мере, наделать им хлопот.
Неожиданно я оказался на углу главной улицы города. Несколько редких полуночников спешили по домам. На какое-то время я спрятался в тень, чтобы перевести дух. В желудке у меня полыхал огонь, а трепещущее сердце было твердым, как камень. Оно мне причиняло ужасную боль... Наконец все успокоилось.
Я пересек пустынный перекресток... Я прекрасно ориентировался. Совсем рядом находятся аркады, затем улица с разноцветными фонтанами. Я скользнул во мрак аркад... Что делать? На улице я заметил стоящие машины. Эти автомобили проводили ночь на свежем воздухе. Мне надо украсть один из них: он послужит мне временным убежищем на ночь и даст возможность передвигаться, не привлекая внимания к себе.
Я выдвинул свой перископ и оглянулся: никого. Я выбрал «Ситроен» потому, что когда есть выбор, то лучше взять машину, которую знаешь. Дверца была закрыта на замок, но я не обиделся на это. Не успел заика сосчитать до трех, как жалкий замок сказал мне: «Входите, будьте, как дома».
Я сел за руль. Никаких осложнений, никакого противоугонного устройства... Конфетка! Мотор ровно заработал, его привычный шум подбодрил меня. Я выпутался из большой передряги... Теперь надо предупредить Матиаса... Я поехал наугад по пустынным улицам и заметил одного типа в халате, который прогуливал пса.
Хозяин псины походил на перьевую метелку без перьев: он был лыс как яйцо. Я остановился около него и, стараясь не высовываться из окна, спросил:
– Тессинштрассе, пожалуйста?