Требуется секретарша
Шрифт:
— Ну почему же, я поняла, что аппарат, который вы ищете, у вас уже есть.
— Увы, это все ерунда, мелочь по сравнению с тем, что мы ищем. Но объяснять вам я не буду — все равно не поймете. Главное — изъять аппарат из обращения, пока он не принес множество бед на нашу и так уже многострадальную землю.
Мы вышли, поднялись наверх и зашли в кабинет. Там я продиктовала ему свою фамилию и домашний адрес, причем все насквозь фальшивое. Что-то подсказывало мне, что проверять они все равно ничего не будут, и к тому же я рассчитывала смыться от них, как только окажусь на свободе. Подписав
Стояла поздняя ночь, небо было усеяно крупными звездами, дул теплый ветерок и с ног сбивал головокружительный запах цветов и яблок, когда в сопровождении двоих дуболомов я шла по вымощенной булыжниками тропинке между плодовых деревьев и цветочных клумб к видневшемуся впереди высокому забору. Теперь я догадалась, что это дача. Четырехэтажный кирпичный дворец, из которого мы вышли, зловеще высился в темноте, как древний готический замок, и я знала, что в нем есть вполне реальные привидения, лежащее в подвале на больничных койках.
Мои охранники молчали, но от них исходило столько злобной энергии, что меня пробирала невольная дрожь.
Они-то точно знали, что я не проститутка, и ждали своего часа, чтобы расправиться со мной и отомстить за своего безвременно упавшего в яму товарища. Я была уверена, что за забором власть полковника над этими людьми закончится и они быстренько примутся за меня, чтобы выколотить правду.
У ворот стояла черная «Волга». Из будки вышел охранник с автоматом, поприветствовал моих жлобов и начал открывать створки. Меня они грубо затолкали в машину на заднее сиденье, сами сели спереди, вынули оружие и через минуту уже катили вдоль длинного ряда погруженных в темноту дачных особняков.
— Ну что, куколка, — ласково пропел Витек, из которого я чуть не приготовила кислотную яичницу, — сама расколешься или помочь? — и повернулся ко мне.
— Вы слышали приказ полковника? — без всякой надежда напомнила я. — Я буду жаловаться…
— Нет, дорогуша, не будешь, — ухмыльнулся Николай за рулем. — Не успеешь. Сейчас приедем к тебе домой и все из тебя вытрясем.
— Ага, а потом Лелека позовем, он любит баловаться с девочками, — осклабился Витек. — Особенно с красивыми Он у нас визажист — уродин из всех делает, ха-ха! И беременных вафлисток! А потом мы тебя закопаем в темном лесу, а полковнику доложим, что ты от нас сбежала!
— Нет, закапывать не будем, — деловито поправил Николай, — слишком много возни. Лучше растворим и в унитаз спустим. У меня пятилитровая бутыль кислоты в багажнике, забыл?
— Точно! — обрадовался Витек и злорадно блеснул глазами. — И ты у меня сама будешь пули просить, но я тебя медленно сожгу, сука ты поганая! — Он протянул руку и ударил меня
Почувствовав во рту соленый привкус крови, я поняла, что здорово разозлила этих бравых молодцов. Теперь оставалось ждать, когда они разозлят меня, и, если дело пойдет такими темпами, это произойдет очень и очень скоро. А пока я рассчитывала еще что-нибудь вытянуть из них, какую-нибудь информацию.
— Как же вам не стыдно, — прохныкала я. — А еще чекисты называются…
— Заткнись, курва! — процедил Николай, выезжая на широкую трассу. — Витек, долбани ей посильнее, чтобы молчала до самого дома!
— Это я с удовольствием.
— Не надо, мальчики, не бейте! — взвизгнула я, забившись в угол. — Мы же теперь вместе работаем!
— На хрена ты нам сдалась, стерва! — Витек перегнулся через спинку сиденья и потянулся ко мне. — Я тебя за Володьку пришибу!
И начал молотить меня кулаками, но я скользнула под сиденье и забилась в щель, как мышь.
— Ах ты, дрянь такая, еще кувыркается! —
Он почти весь переполз назад, но тут Николай его удержал:
— Оставь, пусть там сидит. Пристегни ремень, сейчас ГАИ будем проезжать.
Тот нехотя повиновался и сел на место, а я вылезла и устроилась на сиденье, потирая припухающую щеку. Если работники спецорганов боятся гаишников, то это уже кое-что означает — обычно бывало наоборот. Мне становилось весело. Пусть мальчики пока по-развлекаюгся, думая, что я в их руках, может, сболтнут чего лишнего…
— Слушай, Витек, у меня мысля получше есть, — заявил Николай, когда пост остался позади. — На кой нам к ней домой тащиться, свои задницы в городе подставлять? Погнали на «семерку», там ею и займемся, там спокойней.
— Ты сдурел?! Там же тот псих сидит! Шеф окрысится и головы поотрывает!
— А откуда он узнает? — рассудительно продолжал Николай. — Мы ему ничего не скажем, эта сука тем более. Следов никаких не будет — останки в сортир спустим…
— А псих?
— А что псих? Пусть себе треплется, все равно шеф ему не верит. Ну как, согласен? Не тяни, а то уже поворачивать нужно.
— Погнали на «семерку», хрен с ним со всем! — махнул Витек рукой. — А то я до Москвы не дотерплю, придушу ее по дороге!
Какие милые все-таки ребята работают в органах! Прямо душа радуется от умиления, как послушаешь да посмотришь на эти поганые рожи с бычьими взглядами и ослиными интеллектами. А еще небось в училище имени Дзержинского учились, офицерский этикет изучали, знают, как нужно с дамами обращаться — чуть что, сразу кислотой и в унитаз. Джентльмены, мать их!
Минут через пятнадцать, проехав по пустынной ночной дороге в сторону от шоссе, машина остановилась в лесу, у забора еще одной дачи, чуть поменьше первой, но такой же темной и мрачной. На звук сигнала из калитки вышел парень с автоматом, поздоровался, открыл ворота и пропустил нас внутрь. Меня вытащили и чуть ли не пинками погнали под дулами пистолетов к дому, словно провинившуюся рабыню. Я не сопротивлялась. Меня жгло любопытство и не терпелось узнать, что за психа здесь скрывает лысый полковник. А за пинки и оскорбления эти бугаи еще успеют получить свое, за мной не заржавеет. Пусть поизгаляются, пока я добрая.