Трекер/Псайкер

Груздев Василий

Я подвис. Появилось стойкое ощущение, что все это происходит во сне. С трудом подавил желание ущипнуть себя за руку. Киношная, шпионская хрень...

— Во, мля. Тебя приглашают в элитный клуб. А мне платят, чтобы, я тебя пригласил. Но повторяю паря, пригласить можно по разному… Понял?

Мысли мелькали в голове, как стая птиц. С одной стороны мне предлагают нечто невероятное, я с другой, где гарантии, что меня там не препарируют? Не зря же, этот верзила, упомянул о такой возможности? Ну нахрен — вместо ответа, я, пригнувшись, рванул в сторону выхода, надеясь проскочить мимо. И как мне по первой показалось — манёвр удался… Однако ноги, сами собой улетели вперёд, тело зависло в воздухе, а ворот больничной рубахи больно врезался в горло. Я попытался вырваться, но быстро сообразил, что с трудом достаю носками до пола.

— Не понял, — со вздохом, констатировал мужик.

Швырнув меня на кровать словно куклу, он уставился на меня тяжелым взглядом.

— Даю тебе последний шанс, паря. Либо идешь сам, либо в качестве багажа. Но тогда уж не обессудь — я тебе ноги переломаю. Кататься на себе я позволяю только раненым, боевым товарищам. Ясно?

А че бы не ясно? Хмуро промолчав, я потянулся к одежде. Ноги мне были еще нужны, а проверять сдержит ли слово качок, желание отсутствовало. Оставалось надеяться, что удастся свалить, где нибудь по дороге.

Пока я натягивал футболку и джинсы, в дверь заглянул незнакомый врач. Может пронесет?

— Что тут происходит? — возмущенно заорал он, — Вы что себе позволяете? Кто пустил? Это нападение. Да я...

— Да, ты. Заткнись эскулап. Доктор сам поскользнулся, бывает, — прервал его Кремень, а затем повернулся ко мне, — Двигай, давай. Времени в обрез.

Мелькнула мысль, попросить о помощи, но распластанное за дверью тело профессора Рыжевского, красноречиво намекало на то, что только жертв станет больше… А ног у меня меньше.

— Никуда вы не пойдете, до прибытия полиции! — продолжал вопить врач, перегородив нам дорогу.

— Слыш, мужик, а ведь ты щас тоже можешь поскользнуться, — по-звериному уставился на него амбал, и медик дрогнув, отступил, — Брысь с дороги шавки.

Столпившиеся вокруг Ржевско персонал, прыснул в сторону, и мы ушли. Было страшно, хотелось сбежать, но ноги словно налились свинцом, а мозги отказывались работать. Кошмар наяву. Пришел в себя я только в салоне огромного, как танк автомобиля… Хаммер, кажется, был под стать своему владельцу — мощный, квадратный и крутой.

— Можно я родителям позвоню? — решился я задать вопрос, когда мы тронулись.

Голос мой прозвучал так жалобно, что здоровяк посмотрел на меня с презрением.

— Хоть в колокола звони, если мне для этого не надо будет останавливаться, — буркнул Кремень.

С опаской не сильно веря в подобный исход, я вынул из кармана смартфон, и набрал номер отца. Тот ответил почти сразу. Что сказать? Ляпну про похищение и доставлю родителям массу неприятных моментов, даже если этот амбал высадит меня на следующем перекрестке. И чем не поможет отец? Да, и нужно ли меня спасать? Подсознательно, я почему-то верил словам этого…

— Привет, па. Я из больницы свалил. Да, па, завтра должен был. Но у них тут какое-то чп… В общем я решил смотаться, на всякий случай. Мне если честно хватило и башни Зимова. Маме лучше не говори, скажи, что с выписки я сразу к себе. Если трубку не буду брать — значит занят, у меня тут предложение по работе. Точно! Понимаю звучит странновато, но так сложилось. Все в порядке, не переживайте.

— Два дня, — сказал, вдруг, качок, — Скажи своим, что на два дня уезжаешь. Связь там кстати не работает.

Удивительно, но эта гора мышц, вдруг проявила, нечто человеческое.

— Да, пап мне подсказывают, несколько дней. И связи там не будет, — решил я, добавить неопределенности, — Да закрытый объект. Па не хочу сглазить, давай позже расскажу. Маму успокой, ты же знаешь какая она мнительная. Ага. Пока.

Пусть меня все еще корежило от внутреннего дискомфорта, но страх, кажется, отступил. Вряд ли мне собираются причинять вред. Впрочем, есть ли у меня выбор?

— Кремень — это кличка? — спросил я.

— У собак клички… Нет, сетевое имя, — ответил мужик.

— Никнейм?

— Хреннейм. Вот я не пойму, вроде на русском ща разговаривали, и вдруг ты пёрнул, — заржал Кремень.

— Ну, придуманное имя для компьютерной игры, — немного обидевшись, пояснил я.

— Не знаю такой игры, — вполне себе всерьез ответил мужик, вгоняя меня в ступор.

— Ты шутишь, да?

— Да не парься пацан, я здесь давно не был, многое пропустил, — добродушно ответил он.

Давно не был где? В стране, на этой планете? Хороший вопрос, который я постеснялся задать.

— Ну не настолько же.

— А сколько мне по твоему? — опять усмехнулся мужик.

— Ну сорок.

— Че? Какие сорок? Тридцать пять биологических лет. Мужик в самом соку! Бабы когда меня видят, текут как пожарные гидранты, — снова поржал Кремень, над своей же пошлой шуткой.

— Ну может, и так. Тем более, про компьютеры должен знать…

— Я в тридцать шестом родился пацан, войну еще помню.

— Тысяча девятьсот тридцать шестом? — мои глаза опять поползли на лоб, — Хочешь сказать тебе восемьдесят девять лет?

Бред же! Но я почему-то снова ему поверил.

— Тебе, лучше знать пацан, я как в мультимир попал, так годки считать и перестал. Смысла нет. Да и что здесь за год, тоже не в курсе.

— Две тысячи двадцать пятый.

— Да по хрену.

Дальше отвечать на мои вопросы он отказался. Да и приехали мы уже, как выяснилось. Хаммер остановился на подземной стоянке небоскреба — очень напоминающего башню "Зимов Корп.". Память так и не вернулась ко мне в полном объеме, но подсознание подкидывала невеселые картинки. Зябко поежившись, я поспешил за удаляющейся спиной качка. Сейчас бы рвануть, но что-то меня снова остановило… Не дурак ли?