Тренировочный забег одинокого кролика

Эндрю Ян

Я несколько минут проигрывал в голове эту идею, улыбаясь возникающим вариантам, но потом с сожалеющим вздохом отбросил ее. Слишком многое было против, начиная с собственно задач тестового инстанса и заканчивая фактом его перезапуска в связи с моей смертью в ущелье.

Машина внезапно сбавила скорость, сержант повернулся ко мне и с энтузиазмом ткнул рукой за борт:

— Следы! Здесь точно кто-то шел!

— Не останавливайтесь! Только не останавливайтесь! — с серьезным видом ободрил его я, даже не пытаясь проверить, что он там увидел.

Игнатьев

радостно ощерился, и я содрогнулся от его улыбки: боюсь, мысль, что он вцепится в свою добычу подобно гончему псу, не до конца была иносказательной.

Стены туннеля расходились все шире, мы уже давно проехали скальный козырек, и теперь над нами во всю свою ширь раскрылось небо так и неизвестного мне своим названием планетоида. Спрашивать его поименование теперь было как-то глупо, поэтому я оставил этот вопрос на вероятное будущее, мало ли возможностей подвернется?

"Вы входите в зону повышенной опасности от агрессивной среды! Пожалуйста, убедитесь, что вы приняли все меры к сохранению собственной жизни!"

Именно так меня встретила поверхность, невинно белая и покорно тихая. Где-то на краю видимости темнел высовывающийся из-за горизонта горный массив, а так везде вокруг лежал ровный слой сверкающего снега, местами тронутого сыпью пробивающихся из под него камней. Я инстинктивно прищурился и активировал капюшон, хоть частично защитивший глаза. Рядом что-то щелкнуло, я повернул голову и встретился взглядом с зеркальным отблеском защитного визора, прикрывшего верхнюю часть лица блондина.

— Держитесь, господин инспектор, — пообещал он мне, продолжая улыбаться. — Не волнуйтесь, что так медленно едем. Сейчас резина нагреется и помчимся…

Я кивнул и покрепче ухватился за борт машины, дал же господь автоманьяка в спутники. Так вот начнешь мечтать о знаках ограничения скорости, установленных по всей Галактике с целью защиты любителей автостопа. Или случайных попутчиков типа меня.

Стены ущелья окончательно сровнялись с уровнем грунта, и я понял, почему Игнатьев говорил про курорт — свет сверху, свет из под колес, почти полное отсутствие тени и ощутимо повысившаяся температура окружавших меня предметов. Даже корпус краулера, которого касались пальцы, и то нагрелся за несколько проведенных снаружи минут. С другой стороны, я не чувствовал жары, вероятно, сработал встроенный термобаланс одежды.

— А тут не опасно? — я ткнул пальцем вверх.

— Опасно, — успокоил сержант. — Но не волнуйтесь, мы быстро. А если что, вон в багажнике пара шуб, отлежимся. С техникой безопасности у нас строго, господин инспектор, все по инструкциям.

Вот и славненько, я облегченно вздохнул. Замерзнуть заживо — еще то удовольствие. Да еще и по собственной глупости. Ладно бы что-то героическое, но вот так банально? Нет, не хочу быть лауреатом премии Дарвина.

— Снегоход! Ну так нечестно! — Игнатьев что-то углядел и теперь возмущенно пыхтел рядом, останавливая и разворачивая машину чуть ли не в обратную сторону. — Ну вы представляете?!

Где же он его взял?

И в самом деле, от выхода ущелья ямками продавленного снега шла цепочка следов, заканчивавшихся натоптанным пятачком. А уже от него очерченными тенью канавками уходили следы полозьев, устремлявшихся к…

Я слегка привстал, изучая заснеженную нашлепку какой-то крупной конструкции достаточно далеко от нас. Я бы сказал, не менее пяти километров, учитывая равнинную местность и безжалостное освещение, скрадывающее расстояние. Чуть дальше располагался еще один темный, хорошо видимый на фоне чистого неба вертикальный объект уже более строгих очертаний. Что бы это могло быть?

— Воздухозаборник АККа, — откомментировал мой вопрос сержант. А что? Не использовать рядом сидящее справочное бюро. Пфф! — А дальше ваш модуль стоит. В смысле не лично ваш, а тот, на котором вас сбросили. Ждет, так сказать.

Ну, ждет так ждет. Наверное службы обратной доставки на борт. А мы чего стоим?

Игнатьев точно ждал моей команды, поскольку молча кивнул на заданный вопрос и врубил двигатель. Снегохода, естественно, было уже не видно, но след его четко показывал, куда тот уехал.

Прямиком к конвектору.

Краулер, получив приемлемую поверхность, быстро набрал крейсерскую скорость, на мой взгляд, ограничиваемую не столько расходом энергии, сколько сцепкой колес с проминаемым настом: иногда мы почти взлетали, виляя и фыркая веерами снега при обратном касании. Я бы даже сказал, что автоматика уменьшила клиренс, поскольку грунт визуально стал ближе. Хотя я особо не присматривался, пребывая в сомнениях. По правильному надо было бы побыстрее доехать до цели, но — это же обучающий инстанс? Сомневаюсь, что несколько минут что-то в нем решат.

— Сержант, — нагло оторвал я охотника от преследования добычи. — А дайте порулить? Основы управления я уже знаю, столкнуться тут не с чем..

— А… — с какой-то тоской начал Игнатьев, но скорость сбросил.

— Да куда ему деваться теперь, — добавив в голос убеждения, произнес я. — К тому же, какой инспектор не любит быстрой езды?

Последний довод оказался решающим. Да и ученик прилежным.

"Вы получили пассивный навык "Общие действия (управление сухопутными механизмами)". Транспортная техника под вашим контролем полноценно выполняет свои функции. Открыты дополнительные опции. Возможно развитие."

Нужное сообщение возникло в тот момент, когда я уже совсем освоился и начал получать удовольствие от процесса, почти не задумываясь над тем, как и когда подправлять рулем слегка глиссирующий механизм. Да и сержант примерно тогда же расслабился в соседнем кресле, зорко вглядываясь вперед и поглаживая на коленях извлеченный из-за спинки водительского кресла уже виденный мной ранее дробовик.

— Ну как? — поинтересовался я.

— Отлично, — кивнул сержант. — Затормозить не забудь, а то мы так до посадочной площадки останавливаться будем.