Трепет. Годы спустя

Маар Чарли

– Спасибо, тебе, малыш. Пусть будет Марсель...

– А второго, как назовем?

К тому моменту, как возвращается Амилия, мы так и не выбрали имя второму сыну, поэтому предлагаем ей поучаствовать.

– Стефан... А, нет! Роберт или Эдвард - я просто "Сумерки" люблю... А еще можно Аче... "Три метра над уровнем неба" я тоже люблю. Касас такая прелесть! Кстати, Марио! Хотя... Марио Багримов как-то не очень звучит. Роберт или Эдвард лучше!

Мы с Яной переглядываемся и закатываем глаза.

Спасает нас приход медсестры. Открыв дверь, она вкатывает в палату две кроватки с нашими детьми.

– Пора

знакомиться?
– расплывается в белозубой улыбке полная темнокожая женщина.

В палате тут же воцаряется тишина. Яна и Ами завороженно смотрят на то, как медсестра достает из кроватки сначала одного малыша, аккуратно кладет жене на грудь, а второго подносит мне. Я осторожно беру крохотного сына. Он меньше моего предплечья...

– Это Марсель, - шепчет Яна, пальцем проведя по щечке ребенка.
– Какой ты красивый... Какие вы оба красивые...

Я смотрю то на сыновей, то на жену, и все пытаюсь осознать размеры своего счастья, но кажется, это невозможно, потому что его слишком много. Оно пропитывает пространство, пронизывает воздух, вырастает величиной с целый мир.

У Яны слезы текут по щекам. Мой маленький сильный малыш. Сколько ты перенесла...

– А как тебе имя Эмиль, Рустам? Похоже на Амилию. Я как-то читала, что эти имена означают "соперник, не желающий уступать".

– По-моему, очень хорошее имя, малыш.

Услышав это, дочка кривит лицо и громко фыркает, но все же подходит ко мне и осторожно проводит ладонью по животику ребенка.

– Ты только посмотри на этих двух мстителей!
– буркает Ами, широко улыбнувшись.
– Какие злопамятные! Ну, ничего! Вот подрастешь ты, Эмильчик, мы с тобой вдвоем им покажем. И Марселя тоже на свою сторону переманим!

Яна заливисто смеется.

– Слушайте, можно я вас сфотографирую всех вместе?
– спрашивает дочка, достав телефон из кармана джинсов.

– Нет, Рустам, лучше пусть нас сфотографирует медсестра, - отвечает жена и подзывает Амилию жестом к себе.
– Садись рядом!

Передав медсестре гаджет, дочка усаживается на кровать. Они с Яной придерживают Марса, Эмиль лежит у меня на руках. Мы вместе смотрим в камеру и улыбаемся. Я еще не знаю, но позже этот момент Яна нарисует на стене нашего дома. Там будет еще много моментов, много людей, дорогих нам. Но самое главное, что там всегда будем мы.

Эпилог

Яна

4 года спустя

"Привет, мам! Снова пишу тебе, как уже делала несколько раз, чтобы рассказать о своей жизни. Я очень надеюсь, что ты получила все мои послания. Мне хочется верить, что где-то там, за пределами нашего разума, есть мир, где ты существуешь. Где живет наш с Рустамом нерожденный малыш, и сын Рустама, Марсель... И там, в этом мире, у него здоровое сердце. И у тебя тоже все хорошо.

Может быть, я никогда этого не узнаю точно, но вера очень помогает идти дальше, не затухать и не сходить с ума от тоски, которая временами заполняет душу, ведь я больше никогда не смогу коснуться твоих рук, обнять тебя и прошептать, как я люблю и скучаю.

Я уже рассказывала тебе, что у нас с Рустамом родились дети. Мы назвали их Марс и Эмиль. Они подросли и стали очень смешные. Много говорят и достают Сашку с Ами. Рустам их безумно любит, как и я.

Знаю, что долго испытывала чувство вины за свою

любовь к мужу, даже сейчас она в какой-то степени присутствует внутри меня. Но я очень надеюсь, мам, что где-то там, далеко, ты меня простила. Мне очень нужно твое прощение и понимание, поэтому в который раз я прошу "прости меня, пожалуйста".

Первый год после рождения малышей было довольно трудно. Я надеялась, что наши мальчики будут спокойными, но в этом плане, нам не повезло. У тебя очень горластые внуки, мам.))) А сейчас, когда они научились говорить, их вообще не угомонить.

Ами и Сашка часто помогают мне с ними. Анна тоже, и Нимб временами наведывается в Америку с Артурчиком и Каримом. В этот раз мы сами решили приехать в Россию. Буквально на несколько дней, а когда собрались возвращаться обратно, с нами увязались все. Семейство Ахметовых решило, что мы слишком мало побыли в Москве, поэтому сегодня мы улетаем обратно всей гвардией.

Год назад мы с Рустамом решили нанять няню, чтобы я могла вернуться к работе. Сама понимаешь, Ами учится в колледже, Сашка в школе, Анна работает и Рустам тоже. Чаще всего мальчишки проводят время со мной, но я стала скучать по рисованию и редким минутам тишины и покоя. Мы стали водить детей в сад, но этого тоже оказалось недостаточно. Бывает они болеют или просто капризничают. Няня очень спасает в такие дни и моменты. Мы наняли прекрасного специалиста, Сесиль, и за год она сама привязалась к детям, как к родным.

Как странно все бывает в жизни. Плохое порождает хорошее. Боль идет рука об руку со счастьем. Мы много с мужем пережили, много потеряли и много обрели. Я благодарна судьбе за то, что та научила нас ценить друг друга, нашу любовь и семью, наших близких. Она научила не только нас с Рустамом, но и других тоже. Я вижу это, глядя на Амилию и Анну.

К следующему месяцу я организую две выставки в поддержку женщин, потерявших детей, и детей, потерявших родителей. Это очень важная для работа, потому что я была на месте и тех, и других. Я надеюсь, ты увидишь ее, мама, и будешь мной гордиться. И я также надеюсь, что кому-то моя выставка поможет. Может, одним она вернет жажду к жизни, другим веру в лучшее, третьим надежду на новое счастье, а четвертым любовь к близким. Я бы очень хотела, чтобы каждая моя работа открывала новую створку в сердце людей и давала им какую-то ценность, которую они унесут с собой. Пусть самую маленькую, но ведь все вырастает, да, мам? Как тот цветок, что я посадила после выкидыша, как наша с Рустамом любовь, как Амилия выросла из взвинченного подростка в добрую и благородную девушку. И я тоже расту. И собираюсь расти дальше вместе со своей огромной семьей.

Знаешь, мне кажется, этому миру не хватает доброты. Но не потому, что сам этот мир злой, просто в нем слишком много боли, с которой у людей не получается справиться. Я хочу сделать этот мир лучше. Хотя бы немножко. Чтобы в нем стало чуть больше тепла, добра и умения прощать и верить. Чтобы все больше людей могли творить любовь, и чтобы эта любовь, свет и трепет оставались с ними годы спустя.

Люблю тебя, мамочка, и никогда не забуду!

Всегда твоя, дочка Яна..."

Перечитав письмо, я сворачиваю листок, достаю зажигалку и поджигаю. Бумага медленно сгорает, ветер уносит пепел в небо. Я смотрю, как крупицы пепла летят в небеса вместе с моими словами.