Трещина
Шрифт:
– Нас заметили, – сказал Климов.
Ни одна из сторон, однако, не предпринимала никаких действий. Наконец плот уплыл. Олег Павлович с облегчением вздохнул.
– Кто это были? – спросил Борис.
– Давайте вернемся к своим и там все обсудим, – предложил Олег Павлович.
На том и порешили. В автобусе Борис призвал всех ко вниманию и предоставил слово инженеру.
– Товарищи, – начал Олег Павлович, – я хочу сделать одно важное сообщение. Насколько оно верно, покажет время, тем не менее прошу выслушать меня.
Наступила мертвая тишина, все напряженно ждали, понимая, что сейчас услышат нечто важное.
– Прежде всего я считаю своим долгом еще раз заявить, что Николай ни в чем не виноват. Вы согласны со мной, Семен Степанович?
Климов молча кивнул.
– Во-вторых, я пришел к выводу, что обычным путем мы в этот лес попасть не могли, – продолжал Олег Павлович. – Семен Степанович утверждает, что таких лесов под Москвой нет. Я, честно говоря, в чудеса не верю, но факт остается фактом: с нами произошло что-то невероятное. И в-третьих, что, собственно, и привело меня к определенному выводу, -это встреча с людьми, чей облик не может не показаться странным. Согласитесь, что в наше время такие одежды носить как-то не принято. Сначала я решил, что мы попали в зону киносъемок, однако когда на наших глазах погиб человек, я сразу отказался от своей прежней версии. Дело в том, и я уже об этом говорил, что, по-моему, это были настоящие дикари, но отнюдь никак не киноартисты. А только что произошло событие, которое укрепило меня в моих догадках.
Люди заволновались.
– Что? Что произошло? Говорите же!
Тут встал Борис и, волнуясь не менее Олега Павловича, сказал:
– Мы видели еще троих людей, которых Олег Павлович именует дикарями. Но только мне непонятно…
– Одну минуточку, Борис! – перебил его Олег Павлович.
– Разрешите мне закончить свою мысль. Итак, мы действительно сейчас видели троих дикарей, которые ничем не отличаются от тех, прежних.
– Да какие в наше время могут быть дикари? – возразил Николай. – Извините, Олег Павлович, но вы глубоко заблуждаетесь.
– Я был бы очень рад, если бы так оно и оказалось, – ответил инженер, – но, к сожалению, факты сильнее нас. Вы вполне справедливо заметили, что дикарей в наше время нет и быть не может, и здесь я с вами полностью согласен. Однако мы их видели. Какой отсюда следует вывод?
– Невероятно! – прошептал Николай, озаренный какой-то догадкой.
– А вывод напрашивается сам собой. Я вижу, Николай, вы уже догадываетесь, что я хочу сказать.
– Но этого не может быть! – воскликнул водитель, тараща на инженера круглые от изумления глаза.
Олег Павлович пожал плечами:
– Это есть, и от этого никуда не денешься… Одним словом, мы с вами, товарищи, каким-то совершенно непонятным образом попали…
– …в прошлое, – закончил Климов, вставая. – Я совершенно согласен с товарищем Муравьевым. Независимо от него я пришел к тому же выводу. А только что я получил подтверждение этой версии в виде вот этого вещественного доказательства.
И Климов вынул из кармана какой-то предмет.
– Что это? – послышались вопросы, и люди, заинтересовавшись, обступили столяра.
– Это наконечник копья. Я нашел его пять минут назад под передним колесом автобуса. Но главное не в этом, главное в материале, из которого выполнен этот предмет. Я в свое время занимался резьбой по кости, поэтому со всей ответственностью могу заявить, что наконечник сделан либо из слоновой кости, либо…
– Из бивня мамонта! – подхватил инженер. – Это же поразительно! Вы просто молодец, Семен Степанович!
– Да, из бивня мамонта, тем более что слоны в этих широтах не водятся. А так как мамонты жили на нашей планете сотни тысяч лет назад, то теперь можно с уверенностью сказать, что примерно в ту эпоху мы и попали.
Люди заговорили все разом:
– Невероятно! Фантастика!.. Нет, нет, это сон. Ущипните меня. Ай! Да не так больно!.. Но мы же взрослые люди! Неужели мы поверим в эту чепуху?.. Это не чепуха! Это факт!.. Настоящие дикари! Как интересно!.. А мы живого мамонта увидим?.. Хоть десять, они здесь на каждой полянке пасутся… А когда мы вернемся обратно?
Последний вопрос заставил всех замолчать.
– А ведь верно, Олег Павлович, когда мы сможем вернуться?
– спросила Мария Семеновна.
Олег Павлович беспомощно развел руками.
– Ну что можно сказать? Я ведь знаю не больше вашего. Может случиться, что мы останемся здесь навсегда.
– Навсегда! – словно эхо, пронеслось по автобусу, и в этом крике слышались одновременно и тоска, и боль, и печаль, и удивление, и безысходность.
– Как навсегда? – вскочил вдруг Лепешкин. – Мне ведь завтра на работу! Я требую, чтобы вы отвезли меня обратно! Товарищ водитель! Вы слышите? Я настаиваю!
– Успокойся, папаша, – сказал Борис, нахмурившись. – Всем завтра на работу, а выбраться отсюда мы пока не можем.
– Все это чепуха! Детские сказки! – распалялся Лепешкин все больше и больше. – Как это у вас здорово получается! Завезли меня, значит, к черту на рога и бросили на произвол судьбы! Хорошенькое дельце! Ничего, я на вас управу найду, я на вас жаловаться буду!
С чувством оскорбленного достоинства Лепешкин плюхнулся на сидение и уставился в окно.
– Нервы, – пробормотал Борис. – Это бывает.
Наступила тишина. Люди смотрели друг на друга и молчали; в выражении их лиц появилась сосредоточенность, напряженная работа мысли. Все восемь человек пытались постичь смысл происшедшей с ними перемены. Разум отказывался верить в этот фантастический прыжок в прошлое. Современному человеку, воспитанному в духе материализма, трудно поверить в уэллсовские сказки о путешествиях во времени. В это не хотелось верить. Не хотелось потому, что не было пути назад. С ними произошло невероятное событие, произошло случайно, и как повернуть колесо их судьбы в обратную сторону, никто не знал. Люди понимали, что они, скорее всего, действительно стали жертвами какого-то удивительного катаклизма, но чтобы до конца осознать это, требовалось время. Это также сложно, как поверить во внезапную смерть близкого человека.
В лесу послышался какой-то шум. Пассажиры прильнули к окнам.
– А вот вам и хозяин здешних мест, – сказал Борис.
На опушку, метров на тридцать правее автобуса, вышел огромный мамонт. Не замечая людей, он подошел к обрыву и громко затрубил.
– Вот это бас! – восхищенно прошептал Николай.
Мамонт потоптался на месте, повернулся и, тяжело ступая, побрел прочь вдоль берега реки.
Путешественники еще долго смотрели ему вслед, не веря своим глазам и в то же время радуясь такой удаче: ведь не каждому дано увидеть живого мамонта!