Третье желание - Сценарий
Шрифт:
– Когда что-нибудь придумаешь, позови, - Кадлиэль зашел за оконную штору, несколько секунд она сохраняла контуры его тела, потом ткань обвисла и вернулись ровные складки.
* * *
Дикий и Настя шли по улице, с ними был Настин ребенок - едва научившаяся как следует ходить девочка. Малышку с двух сторон вели за руки.
– Врешь ты все, - сказала Настя.
– Таких людей не бывает.
– Три желания, значит, бывают, а чтобы человек сам в себе запутался не бывает? Мужиков клофелином травить и бумажники
– А чего ты злишься?
– вдруг спросила Настя.
– Что она тебе не дала?
– С тобой вообще можно разговаривать по-человечески?
– спросил смертельно обиженный Дикий.
– Или у тебя одно на уме?
– Это у тебя одно на уме, - отрубила Настя.
– Насчет клофелина все понятно. Это она так сама себя воспитывает.
– Жрать ей нечего - вот и воспитывает. Красоту - попросила, голос попросила, а попросить денег не догадалась!
– Значит, ты веришь в эти три желания?
– Да ну тебя... Не верю, конечно! Она поддала и начала сказки рассказывать! Идет направо - песнь заводит, налево - сказку говорит! Ну прям про нее писано.
Настя посмотрела на Дикого с интересом и вдруг негромко и внятно произнесла:
– Миау...
* * *
Настя вышла из автобуса и направилась к крайней многоэтажке. В руке у нее был торт на веревочке.
* * *
И вот они с певицей уже сидели за чаем.
– Все время хочется сказать вам "ты", - произнесла Настя, нарезая торт.
– Ну так и говори.
– Можно?
Певица расхохоталась.
– Ничего, ничего, это я не над тобой смеюсь... Просто я давно уже не слышала такого "ты". Лет сорок, наверно...
– Да смейся на здоровье, - позволила Настя.
– Я же понимаю. Вернее, стараюсь понять. Когда мне Дикий все рассказал, я первым делом подумала: блин, да она же там, в своей Барсуковке, совсем одна! Нельзя, чтобы человек оставался солвсем один... как я, когда мелкую родила... Я мигом из тусовки выпала. Они все почему-то решили, будто я забеременела, чтобы Кольку на себе женить. Я у нас уже давно были документы поданы, просто он никому не рассказывал.
– Ты умница, - сказала певица.
– Ты говоришь именно то, что нужно, про свадьбы, про мужиков, про детей. Хочешь, я тебе про свою вторую свекровь расскажу? Как она замок к холодильнику приспособила? Погоди!
Певица вскочила, аинулась со стулом к шкафу, полезла на антресоли.
– Держи, лови!
Вниз полетели пакеты.
– Там где-то мое гипюровое платье, сейчас опять такие носят! Там должны быть туфли с острыми носами! Мы сейчас устроим показ мод!
– Мы сейчас вынесем все это на помойку, - строго ответила Настя. Почему ты сама это все не выбросила? Боялась, что свекровь с того света будет тебя ругать? На черный день берегла?
Певица так и застыла на стуле.
– Ты права. Ты на сто процентов права. Ну, раз пошла такая пьянка! ..
Пакеты летели, и Настя тащила их в прихожую, и на лестницу, и к мусоропроводу.
Сидя на подоконнике, за ней наблюдал Кадлиэль.
– Вот это уже интереснее, - сказал он.
Сверху слетела сумка.
– Погоди!
– певица открыла ее и вытряхнула на пол содержимое.
– Это что, пудреница?
– удивилась Настя.
Певица подняла с пола старый блокнот.
– Все, все на мусорку! И это тоже!
– Настя попыталась и блокнот прихватить, но певица не дала.
– Да постой ты! Тут же все мои однокурсницы!
Настя потащила к мусоропроводу охапку рухляди и сумку впридачу. А певица села посреди всего развала в кресло, нашла нужную страницу и тут же захлопнула блокнот.
Когда Настя вернулась, он был уже спрятан под диванную подушку.
* * *
Настя, как всегда, занималась стиркой, в ванной стоял на табуретке чайник.
– Мама, поставь на огонь большую кастрюлю!
– крикнула она.
– Вода в кране чуть теплая.
– Опять трубу прорвало, - откликнулась мать.
– Повесишь белье на балконе! За ночь должно высохнуть!
* * *
Дикий стоял под железнодорожным мостом и поглядывал на часы. Темнело.
Белое мелькнуло в полумраке, он кинулся через дорогу наперерез.
Но это была совсем другая девушка. Даже не одна, а с парнем.
Дикий присел в нише.
Музыкальная фраза донеслась - как будто серебряный голос все еще гулял под гулкими сводами.
Дикий поднял голову - голос исчез.
* * *
Настя стояла на балконе, среди висящих на веревках детских вещей. На соседнем балконе стоял Кадлиэль.
– Послушайте, вы должны мне помочь!
– воскликнул Кадлиэль.
– Уговорите ее как-нибудь! Пусть она наконец хоть чего-то пожелает!
– Но как?
– Настя растерялась.
– Она же взрослый человек... Она сама все про себя знает...
– Она старая, выжившая из ума рухлядь! Она уже не знает, чего хотеть! Настенька, она любит молодежь, она вас послушает!
– Вот это вы правильно сказали. Она не знает, чего хотеть. Я с ней по городу гуляла - мы столько всего видели! А ей неинтересно.
– А вы с ней еще погуляйте, - Кадлиэль протянул бумажник.
– Берите, берите, это на мелкие расходы. Помогите ей что-нибудь выбрать. А я отблагодарю, честное слово!
– Сколько?
– вдруг спросила Настя.
– Денег?
– Да.
– Настенька, вы не совсем поняли. Я не имею права предлагать. У меня есть права, много прав! Но надо мной висят запреты. Вот когда у вас родится желание, возникнет мыслеобраз - я могу дать ему плоть. Даже если вы увидите внутренним взором бриллиант в тысячу каратов - я тут же вручу его вам с поклоном.