Третий апостол
Шрифт:
— Сегодня в восемнадцать ноль-ноль я буду в музее, — ответил Андерсон. — Милости прошу к нам. Там и справочку напишу, а директор наш печатью ее заверит. И материалы посмотрите. У нас созданы интересные экспозиции. Из других городов приезжают, любопытствуют…
— Обязательно будем, Рудольф Оттович, непременно… Спасибо вам за чай, за клубнику и за вашу помощь, — поблагодарил Юрий Алексеевич.
Он помолчал, потом спросил:
— Вы не помните, Рудольф Оттович, некую Синицкую? В послевоенные
— Как же, — ответил Андерсон. — Конечно, помню…
— И что вы можете о ней сказать?
— Что могу сказать? Молодая женщина, довольно веселая тогда была. И хорошая портниха, славилась у луцисских женщин мастерством, помню… Умела жить широко. Много у нее было друзей, особенно среди военных. Кажется, Маркерт весьма ее не жаловал, не любил. Как это говорится по-русски… Вот! Разбитная женщина… И все, кажется. Больше ничего о ней сказать не могу.
— И на том спасибо, Рудольф Оттович. Разбитная так разбитная… Идемте, Арвид Карлович. Еще раз благодарим вас, Рудольф Оттович, за гостеприимство.
Андерсон проводил Юрия Алексеевича и Арвида до калитки. Казакис прошел уже на улицу, а Леденев приостановился, и Рудольф Оттович коснулся его плеча.
— Простите за любопытство, — сказал он. — Мне бы хотелось узнать… Известно уже, кто убил Маркерта?
— Сейчас идет следствие, Рудольф Оттович. Пока ничего не могу сказать вам.
— А его поймали?
— Кого, Рудольф Оттович?
— Малха Ауриня.
Леденев улыбнулся и дружелюбно коснулся рукою плеча хозяина.
— Понимаю ваше волнение, Рудольф Оттович. Да и вопрос непраздный. Но могу лишь пообещать, что, когда все будет кончено, вы узнаете подробности от меня лично. Договорились?
— Хорошо. Еще раз извините старика за любопытство. Я жду вас в музее.
Когда подходили к гостинице, Юрий Алексеевич спросил:
— Довольны разговором?
— Разговор, конечно, интересный… Только ничего особенного мы вроде и не узнали.
— Здравствуйте! А про форт? Разговор с Рудольфом Оттовичем сам по себе значительный успех.
— Это конечно… Надо сейчас же срочно организовать обследование этого таинственного форта. Подключим местных товарищей… И самим все тщательно осмотреть.
Ничего обследовать мы не будем, Арвид. Сейчас, по крайней мере… «Князь Отто фон Бисмарк» от нас никуда не уйдет. Вот пообедаем, и я отправлюсь к начальнику Луцисского управления. Попрошу его, чтобы форт взяли под наблюдение. Только под наблюдение, Арвид! Но и эта мера из категории «на всякий случай». Убийца не пойдет в форт. У него нет плана. Мы выйдем на убийцу другим путем.
— Каким же?
— Сам пока не знаю. Ладно, ладно, не сопите так обиженно, Арвид. Ей-богу, не знаю. Идемте
Обедали они в гостиничном ресторане. Днем здесь отпускали пищу для служащих окрестных учреждений по столовским ценам, а кормили не в пример лучше, поскольку ресторанным поварам трудно было тут же перестраиваться под стиль общепита.
За столом напротив сидел молодой парень в замысловатой курточке с кнопками, рубахе с оранжевыми разводами, в белых брюках, простроченных красными нитками, и волосами до плеч. Пока ожидали выполнения заказа, Арвид присматривался к соседу, затем спросил, лицо его при этом было бесстрастным, невозмутимым:
— Послушай, парень… Ты извини меня, конечно, за любопытство, но тебя случайно не Самуилом зовут?
— Как это, — не понял тот и недоуменно посмотрел на Арвида. — Какой такой Самуил? Толик я… Анатолий, значит. А тебе-то что за дело?
— Лохмат ты, как библейский пророк Самуил. Так у того Самуила хоть причина не стричься была. Его мама дала обещание Господу Богу, что к голове ее сына ни ножницы никогда не прикоснутся, ни бритва. Вот я и спросил: не Самуил ли ты часом? Похож весьма…
Парень покраснел, отвернулся обиженно, теперь он был не прочь пересесть за другой стол, но официантка уже возникла с подносом в руках и принялась расставлять тарелки.
В номере Леденев сказал Арвиду:
— Педагог вы, Арвид, педагог… Заставили парня призадуматься. Вишь ты… Порою некоторые сведения из Библии могут принести житейскую пользу. Так-то вот… Я прилягу на полчасика. А вы чем займетесь?
— Позвоню маме в Западноморск. Не помешаю, если буду говорить из номера?
— Нет, звоните, пожалуйста. Ведь я просто так полежу, поразмышляю. Звоните!
После разговора с матерью Арвид сказал Леденеву:
— Мама передает вам большой привет. Она говорит еще, что уже трижды звонила Ольга! Судя по голосу, она чем-то взволнована…
— Как «чем»?! Разлукой с вами, дорогой Арвид Карлович.
— Нет, тут что-то иное. Мама говорит, что явственно услышала в голосе Ольги некую тревогу.
— Завтра мы будем в Западноморске. Вот и узнаете все.
— Конечно, — согласился Арвид.
— А лучше того — позвоните ей по телефону.
— У нее нет на квартире телефона.
— Тогда звоните в университет.
— Но сейчас ведь каникулы…
— Ах да… Тогда вызовите вашу Ольгу для междугородного телефонного переговора часиков эдак на семь-восемь вечера, сегодня. Телеграмма успеет дойти. И тогда вы прямо отсюда, из этого номера, спросите Ольгу, что ее так взволновало. Нет, что там ни говорите, а боги брахманизма лучше чем кто-либо решали для себя вопрос разлуки с любимыми…