Третий Город. Первая экспедиция
Шрифт:
– Значит, поединок. Выбор оружия уступаю.
– Конечно, мечи… друг.
Они шли по широким пустым коридорам здания совета, направляясь к выходу, оправданные и свободные – это просто чудо. Но проявлять эмоции в стенах дворца совета Лу опасалась, сдерживая рвущиеся наружу вопли радости.
Выйдя на улицу, они зажмурились, привыкая к яркому солнечному свету после темных коридоров дворца. Только когда они отошли подальше от ворот, Лу решилась заговорить, на эмоциях крепко схватив и сжимая руку Дармы.
– Поздравляю вас, сэр капитан, мы свободны! Поверить не могу, что все так удачно закончилось.
– Не мы, а я. Вы забыли, что совет назначил вам опекунство?
– Сейчас мне все равно, что он там назначил – нас не казнили и даже не посадили. Это стоит того, чтобы порадоваться минуту. – Дарма несогласно поморщился, но руку не забрал. Дежурный подвел ему коня, интересуясь, надо ли подавать экипаж? Лу категорически отказалась, желая прогуляться по городу. Дарма был не в восторге от этой мысли – не хотелось ему отпускать Лу одну в незнакомом городе, а выгуливать ее было некогда.
Чувствуя теперь двойную ответственность за это недоразумение в юбке, Дарма решил, что не стоит потакать ее прихотям и велел дежурному подать экипаж, получив тут же каблуком по сапогу. Гневный взгляд девушки обещал ему неприятности – вряд ли Лу забудет такое оскорбление. Посмеявшись про себя, Дарма усадил раздосадованную Лу в экипаж, давая указания кучеру, чтобы тот не останавливался нигде, кроме военного дома, и внимательно проследил, чтоб девушка зашла внутрь.
Решив одну проблему, он мог со спокойной душой заняться следующей. Легко запрыгнув в седло, Дарма направил коня в нужном направлении.
Глава 9
Первым делом, вернувшись в гостиничный дом, Лу стянула с себя километры тряпок и с облегчением опустилась в практически холодную воду, грезя о том, как наденет удобную одежду. Волосы Лу замотала лентой в хвост – они за целый день ей надоели, да и мочить их не хотелось.
Начав мерзнуть, Лу растерла себя мочалкой и поспешила вытереть насухо тело, пока совсем не продрогла. Натягивая на себя рубашку, она практически застонала от удовольствия – как же хорошо, когда металлические пластины не врезаются в ребра. Материал, из которого она заказывала себе костюмы, был мягким и уютным, словно кашемир. Она пробовала носить рубашки, раздаваемые солдатам в Форте, но от их грубой ткани все тело кололось и чесалось.
Не успела Лу выйти из ванной, как услышала стук в дверь. Кто бы это мог быть? Оказалось, посыльный от Хавайи. Он передал ей письмо и застыл в ожидании обратного ответа. Решив, что пока и сама не знает, будет ли отвечать, Лу пригласила его в комнату, предложив присесть, а сама с нетерпением вскрыла конверт.
«Дорогая Лу, здравствуй! До меня дошла новость, что вы с капитаном оправданы, и я безмерно этому рада! Поздравляю от всей души! Верю, что Хайа тоже в глубине души радуется, хоть и не показывает своих чувств.
Я уже успела соскучиться. Город стал для меня чужим. О родном Форте напоминает мне только мой любимый Боно и, конечно, ты, дорогая. Очень жду встречи. Внизу прилагаю адрес, по которому ты можешь обращаться в любое время дня и ночи – это адрес моих родителей, мы временно живем у них.
Передай поцелуй капитану Дарме от нас всех. Обнимаю! Хавайя». Лу широко заулыбалась, согретая теплыми словами подруги. Спросив, удобно ли посыльному подождать, пока она напишет письмо, Лу получила утвердительный ответ и села за стол. Здешними ручками Лу ни разу не писала, и ее обрадовало, что в чернила их опускать не приходилось. Этим они скорее напоминали маркер или карандаш.
«Дорогая Хавайя, я так счастлива читать твои строки! Писать красиво не умею, прости. Обязательно загляну в гости на днях, правда, вряд ли смогу заранее об этом предупредить. Мне тяжело пока понять, что к чему в этом городе. На Хайю не злюсь, пусть она будет счастлива. Обнимаю, Лу». Решив, что послание "так себе", но мысль передает, Лу вручила посыльному письмо и заодно несколько монет, от которых тот пытался отказаться, но у него не получилось.
Плотно прикрыв дверь, Лу еще несколько раз перечитала строки письма, все так же широко улыбаясь. Вечер только занимался, и у нее впереди было полно времени на несколько книг, которые она обнаружила в рабочем столе возле окна. Лу решила, что посетит Хавайю на днях, так как вряд ли даже чтение сможет удержать ее надолго в четырех стенах.
Схватив первую книгу, обложка которой ей абсолютно ничего не говорила о содержании, Лу начала читать, как к ней постучались снова. «Вечер перестает быть томным» – вспомнила цитату Лу, и тихо засмеялась.
На этот раз за дверью стоял Дарма при полном параде, даже с оружием. Лу, пропуская его в комнату, с удивлением и скрытым восхищением проводила мужчину взглядом. Тот что-то вытащил из внутреннего кармана камзола, с привычно серьезным лицом осматривая обстановку комнаты.
Лу рассмотрела в его руках конверт. Дарма вытащил из него несколько небольших плотных листков и протянул их Лу. Она попробовала прочесть, но смысл остался ей не понятен.
– Что это?
– Постановление совета об опекунстве. Ты переходишь под полный мой контроль. – Лу, еще раз перелистав страницы, нервно хохотнула. Ее взгляд зацепился за одну из строчек.
– Это что значит? Что еще за наказание?
– Я по своему усмотрению могу наказывать или поощрять тебя за поведение. За исключением смертной казни, помещения в тюрьму, и особо тяжких телесных побоев. Эти решения может принять только совет в полном составе. – Лу подняла на Дарму шокированный взгляд.
– Поверить не могу. У вас что, рабовладельческий строй? Не может этого быть! – Лу начала спешно перебирать листки, высматривая, какие еще сюрпризы там скрыты.
– Давайте я вам сразу поясню, чтобы после ко мне не было претензий. – Дарма скрестил руки на груди, строго глядя на девушку. – Становясь опекуном, я отвечаю перед советом и законом наравне с вами. Ваши промахи и преступления становятся автоматически моими, если я вовремя не принимаю никаких мер. Мне придется писать совету отчет о процессе перевоспитания каждые две недели, по крайней мере, в первую половину срока опеки. А много писать я не люблю… В случае нарушений с вашей стороны, придется строчить объяснительные записки… Как вы уже понимаете, я не намерен каждый раз объясняться перед советом из-за вашей неугомонной… – Лу попыталась вставить слово, но Дарма поднял руку, останавливая ее. – Я и раньше был не в восторге от того, что вы по какой-то причине постоянно попадаете в щекотливые или опасные обстоятельства. Теперь, я могу на основании закона принимать все необходимые меры. И поверьте, если вы мне дадите хоть небольшой повод беспокоиться, я посажу вас на полгода под замок в вашей комнате. И еще одна неприятная для вас новость – вы не сможете бежать, куда вздумается, без моего личного разрешения, так что каждый ваш шаг вам придется согласовывать со мной. – Лу почувствовала, что земля под ногами сделала кувырок и вернулась обратно. Сказать, что она расстроилась – ничего не сказать, она пришла в ярость.