Третий - не лишний! Книга 2
Шрифт:
Толпа как-то мгновенно поредела.
А вообще хорошо этот парнокопытный придумал с разводом. Хоть и изведут меня скоро, а все ж умирать с легким сердцем, наверное, легче, чем с муками совести. Я, честно говоря, еще не знаю, но ежели что - вернусь и расскажу о разнице в мировосприятии.
– Приведите несчастных заблудших мальчиков!
– взвыл свекр, трагически заламывая руки.
Я в это время пребывала в светлых раздумьях о том, что теперь не придется мужьям страдать муками дурацкой совести и самоубиваться, маяться дурью и местными упоротыми законами чести.
Моя эйфория мгновенно испарилась, когда привели закованных в кандалы, шатающихся от каждого дуновения ветра Филлипэ и Эмилио. Опытным глазом я выцепила каждую ссадину, царапину и синяк и мгновенно нарисовала в уме счет к дожу. Безразмерный!
Судя по тому, как мои мужчины уставились на меня, они чего-то там тоже отбивали цифрами с гигантскими нулями. Причем, хорошо зная это выражение на непроницаемом лице Филлипэ, я могла заложить коренной зуб, что счет идет не на деньги, а на здоровье.
– Проси о разводе пресветлого Сольгри, несчастная!
– характерным жестом указательного пальца приказа! свекр. Ей-богу, будь то большой палец - я бы трактовала его, как знак второму гладиатору: «Добить!».
– С удовольствием!
– окрысилась я на него. И выдала: - Сольгри, разведи нас бегом, пожалуйста! Я устала стоять.
– Это неправильная формулировка!
– выступил вперед светлый магистр. И заставил меня громко повторить речевку на три с половиной страницы с нижайшей просьбой избавить пострадавших мужей от моего богомерзкого общества.
Я пожала плечами и повторила. Соль три оглох.
Магистр насупился и еще раз заставил меня дословно пересказать содержание первой серии. Сольгри, судя по всему, от этого окончательно впал не то в сопор [10] , не то в кому, и упорно не отзывался.
– Можно, я своими словами еще раз попробую?
– попросила я обескураженного магистра. Тот кивнул.
– Спасибо, мой добрый господин, - кротко и смиренно поблагодарила я. И заорала, обращаясь к филонящему Сольгри: - Ты, лампочка Ильича, мне по жизни должен! Вот и отрабатывай свои долги! А то всем расскажу, откуда у тебя синяк под глазом, и кто оставил пряжку от ремня на твоей за...
10
Сопор (от лат. sopor — оцепенение, вялость, сон) (субкома, сопорозное состояние, status soporosus) — глубокое угнетение сознания с утратой произвольной и сохранностью рефлекторной деятельности. В иностранной (англоязычной) медицинской литературе в этом качестве выступает термин «ступор», в то время как сопор обозначает необычно глубокий сон.
– Согласны ли вы, дети мои, - перед мужьями возник Светлый бог.
– Оставить эту противную женщину? И идти своей дорогой?
– Согласны, - выдавили из себя мужчины. С меня и Эмо упали брачные браслеты.
– Мой долг выполнен!
– начал мерцать в воздухе Светлый. Но успел, гаденыш, шепнуть напоследок: - Если еще раз попытаешься
– А как же народная популярность?
– изумилась я.
– Сплетни ей хорошо способствуют!
– Сука!
– бурно отреагировал Сольгри.
– Ка-а-кой ты милый, - вернула ему я с лихвой.
– Передавай привет тому сладкому магу, с которым я прошлый раз застужала тебя в храме. Правда, у него очень симпатичн...
Дальше все потонуло в народном возмущении последователей Светлого. Я радостно потерла руки. Вот-вот! Он-то, может, и отмоется, а осадок все равно останется.
– Проси о разводе Игори!
– нетерпеливо приказал дож.
– Шпаргалки нет?
– покрутила я головой. Хлопнула себя по лбу: - Ой, я ж забыла! Столько маленьких магистров ручку в руках просто не удержат...
– Вы согласны на всю свою оставшуюся жизнь освободить эту женщину?
– без долгих пререканий возник перед мужьями злой, как черт, блондинистый Темный. Закончил мысль: - И прожить дальше несчастными?
– Согласны, - проскрипели зубами мужья. С меня и Филлипэ упали браслеты.
– Свершилось!
– воздел к небу руки дож. Поклонился: - Благодарю вас. Повелитель Тьмы.
Игори щедро благословил верного поклонника молнией в макушку и исчез, напоследок мне подмигнув и указав на ожерелье.
Когда свекр переслал дымиться и плеваться огненными сгустками, то приказал снять с меня и мужей брачные ошейники. Видать, совсем ихний правитель народную казну обобрал. Срочно нужно пополнение.
– Кхе-кхе!
– отпихивалась я от желающих пощупать грязными ручонками мое ожерелье.
– Решили на дровах сэкономить и просто так удавить? Мужиков-то почто мучаете?
Наши ожерелья лежали насмерть! Как заняли круговую оборону вокруг шей, так и лежали. Чем их только не пытались снять! Ковыряли всем, вплоть, до алебарды.
Но эльф чего-то там намудрил с магией. Хаос сверху заполировал - и ожерелья внезапно обзавелись всевозможными покрытиями: от антицарапающего до антипригарного.
– Оставьте, - до дожа дошло, что даже если он их попробует своими ядовитыми клыками перекусить, то. скорее всего, вместо казначея побежит к коновалу.
– Готовьте ее к процедуре.
– Чего делать будете?
– сжала я зубы и проследила путь души до самых пяток.
– Топить, - будем считать, что успокоил меня полусвекр. Гордо просветил: - Ведьм из аристократических семей топят. А вот если ты всплывешь, то мы тебя выловим и тогда уже сожжем!
– Назло тебе утону, - пообещала я, чувствуя холодок, проползший вдоль позвоночника.
– Дай хоть с мужьями попрощаться!
– Они тебе не мужья!
– взвизгнул дож.
– Вы разведены!
– Браки совершаются на небесах, - заверила я с честными глазами.
– А разводы в аду. Так вот, спрашивается, чем ты тут управляешь?
– Иди, прощайся!
– мгновенно передумал правитель, умело отвлекая народ от брожения умов. Толпа, хоть и поредевшая, все еще была способна на освободительные меры.