Третья Линия
Шрифт:
Коридор шагов через тридцать резко расширился и… Нет. Сначала Коса подумал, что он пришёл, наконец, в саму пещеру, но, присмотревшись внимательнее, понял, что коридор раздваивался и уходил влево и вправо более широкими и высокими проходами. Он заглянул за правый угол и увидел вдоль всего коридора, проложенного дальше и поворачивающего влево, равномерный тусклый свет, излучаемый потолком.
Левый коридор был чёрен как ночь в его родной пещере, когда все угли костра потухнут.
С тех пор, как он вошёл сюда, явственно слышалось обилие звуков, знакомых с самого детства в пещере. Только здесь они были громче и чётче. Гулкое ритмичное уханье, почти совпадающее иногда с дыханием, когда ты спокоен или
Ничего не оставалось делать, как идти дальше. Коса вдруг начал испытывать тревожное чувство. Что там впереди? Захотелось вернуться назад. Но как? Кольцо будет только завтра ночью. А если здесь никого нет? О ночлеге он не беспокоился, улёгся бы прямо на пол. Он ощупывал его и стены руками, пока шёл: тёплые. Значит, не замёрзнет.
Вдоль стены, которой он придерживался, иногда встречались какие-то углубления, небольшие, только чтобы просунуть руку. Некоторые побольше – размером с голову.
Коса невольно примерял их к размеру собственного тела и его частей. Иначе он не привык определять объёмы и размеры.
Величинами измерения были руки, ноги, пальцы, рост. Расстояние, как и время, определялось дыханием, длиной дня и ночи, циклом движения Угла вокруг Тубы, продолжительностью огненного дождя.
«Как там Дари?» – беспокоился Коса. Она не была его женщиной. Свою женщину Лолию он потерял в океане, очень давно… Тяжело об этом вспоминать. А Дари потеряла своего Дарса, брата Косы, совсем недавно, когда он с соседями по восточному берегу острова полез к оранжам. Их нашли на северном берегу острова через два дня. Один, это был Дарс, сорвался с Кольца. Другого, Олеша, порезало ножами-лопатками, и он, истекая кровью, сумел-таки спуститься, но всё же умер уже на берегу. А третьего, Жинку…
Парнишке было 17 лет. Скорее всего он не решился забраться до самого Кольца, спустился раньше. А может, испугался, увидев смерть сорвавшегося на северной стороне Дарса. Или вообще не решился на рисковый подъём и остался ждать внизу. Наверное, всё случилось быстро. Вряд ли Жинка что-то успел понять.
Иногда берег острова, особенно как раз на северной стороне, куда он добрался, следуя за висящим на Кольце товарищем, раскалывается, образуя трещину в толщину, а то и в длину тела. Она тянется узкой щелкой почти от самой стены Тубы и, постепенно расширяясь, уходит в океан. В неё заливается вода, бурлит какое-то время пузырьками воздуха, поднимающегося со дна, пенится порой так сильно, что шипение раздаётся на весь остров, доходя до клокочущего грохота. А потом… трещина резко закрывается. Она захлопывается, выстреливая высоко в небо стеной пенящейся воды.
Жинка сидел, наверное, у самого берега, когда прямо под ним открылась щель. И он, судорожно хватаясь за края разлома, барахтался в клокочущей пене, которая совсем не держит даже лёгкие предметы, а почему-то топит их. Косе однажды довелось увидеть, как с берега в такой разлом упала коробка пласта, лёгкая, воздушная, но утонула в пене, тяжело ушла на дно, будто была сделана из титаррита.
Титаррит – это пластинчатый материал, из которого, наверное, изготовлены все Тубы, Углы и Кольца. Их осколки падают на поверхность острова и составляют чуть ли не треть его основы. Они выглядят гладкими, как поверхность воды, когда нет ветра, только одна сторона отражает свет, а другая нет. Края их неровные, рваные и иногда очень острые. Если их бросить в океан, они быстро тонут, в то время как кости и черепки крокусов могут какое-то время плавать на поверхности.
Жинке было тяжело держаться за обламывающиеся под руками острые края разлома, откуда тут и там торчали, как бритвы, пластины титаррита. Он изрезал все руки, пока тонул. Но утонуть не успел, трещина сомкнулась, почти не оставив следа. О случившемся напоминал лишь длинный, ломаный рубец на теле Костяного острова. Таких рубцов здесь несколько, и все они расположены совсем рядом друг к другу. Только две окровавленные руки и лопнувшая голова с вылезшими из орбит глазами покоились на буром кровавом пятне прямо на смертоносном шве бывшего разлома в пяти шагах от воды.
…Коса вздрогнул и окаменел от неожиданности. Прямо перед ним неизвестно откуда появился человек. Он неподвижно стоял в десяти шагах и смотрел на Косу. Человек был худ и довольно высок ростом. Редкие волосы на голове стояли торчком. Глубоко посаженные и широко раскрытые глаза рассматривали незваного пришельца. Все тело покрывала тонкая, полупрозрачная материя тёмно-серого цвета. А на стопы были надеты странные предметы.
Однажды люди их острова нашли такой предмет, упавший с неба. В него хорошо входила нога. Биркида, кому принадлежала находка, старик с юго-запада, долго носил её на левой, потому что на правой было неудобно. Всё хвастался, что теперь может ходить по острым пластинам, совсем не повреждая ступни.
Коса оглянулся назад, готовясь бежать. Но тут человек отчётливо произнёс слова, остановившие гостя:
– Ну, наконец-то, хоть один отважился прийти к нам. Ты – Коса, я тебя знаю. Мы часто смотрим на вас сверху. У нас есть устройство, которое позволяет видеть вас всех издалека и даже слышать разговоры, которые вы ведёте между собой. В том числе и о нас, кого называете оранжами.
Человек, похоже, улыбнулся, и Косе показалось, что улыбка была дружелюбной.
– Меня зовут Криптер. Пойдём со мной. Ничего не бойся. Мы ждали… тебя. Нам очень жаль твоих отважных друзей. Очень. Мы видели их смерть. Каждый раз, когда включается ревизер-очистник, мы смотрим в свои панорамы и ждём с трепетной надеждой людей с Муфты, с вашего Костяного острова.
Голос человека по имени Криптер дрогнул, и он вздохнул так, будто испытывал огромное облегчение, встретив Косу…
Глава 3
Дари проснулась с тревожным чувством. Дети ещё спали. Она вышла из пещеры, присела рядом с лазом на ровной, обрабатываемой долгими годами площадке. Посмотрела наверх. Обвела взглядом всю доступную взору бескрайнюю стену Тубы, потом привстала и долго вглядывалась в бугристую поверхность берега от края до края.
Почувствовав острое щемящее одиночество, Дари побрела вдоль стены, осматривая остров, насколько хватало зрения.
Угол в небе завершал свой оборот и вскоре скрылся за Тубой. Оранжевые облака плыли чуть выше, чем обычно. Бывает, они пушистой дымкой стоят прямо над головой, тогда Угол просматривается сквозь них только смутной черной тенью.
Солнце на востоке только-только должно было выглянуть из-за горизонта и моргнуть свой первый раз. Наверное, будет солнечный день. За день солнце моргало много. Старые люди говорили, что когда-то солнце светило непрерывно в течение всего дня. Как такое может быть? Оно всегда моргает. И луна моргает, но намного чаще и быстрее. Грамотные люди с других островов знают точно по количеству морганий, когда придёт зима и сменит лето. А по отдельным кучкам звёзд определяют судьбу человека. Иногда Дари казалось, что высоко в небе, помимо солнца, луны и звёзд, есть какая-то большая продырявленная пластина. Кажется, она видела это в детских снах.