Третья печать
Шрифт:
– Я – последний из первых Элементалов этой планеты, – сказал Антарион, – я маг первозданной энергии – молнии, если хочешь.
– Чего?
– Первозданная энергия, – произнёс он, указывая на энергетический шар у себя на руках, – это некая субстанция, которая запустила всё во вселенной.
– Так, – начала Фиолена, – я всегда была далека от научных теорий и просто не понимаю тебя.
– Проще говоря, – произнёс он, – это сама жизнь, если можно так сказать, в чистом виде.
– Допустим, – произнесла она, не сводя взгляда с энергетического шара, – что дальше?
– Я не такой, как те четверо Элементалов.
– О чём ты?
– Понимаешь, духи стихий появляются на смену тем, кто навсегда уходит в небытие, а их количество должно быть строго кратно четырём, в зависимости от площади территории, на которой они появляются.
– Появляются?
– Да, Элементалы не рождаются, как вы, Альфареане, – продолжил он. – И не смотри на меня так, будто я открываю для тебя великую тайну Вселенной. Я просто многое узнал, наблюдая за вами, как только ваш корабль упал на этот остров. Моя связь с планетой больше, чем я мог представить. Все Элементалы, кроме меня, появляются из своей стихии, приходя, скажем так, на смену тем, кто навсегда покидает этот мир.
– То есть, вся эта идея Клиалии и Мальдоры о создании новой расы лишена смысла? – спросила Фиолена, будто, не веря его словам.
– Отчего же?
– Так ты же сказал, что Элементалы появляются из своих стихий, как же тогда… – она не договорила, потому что Антарион перебил её, прекрасно зная, что девушка хотела спросить.
– Фиолена, – начал он, – я видел многое на этой планете. Моя раса словно застыла на месте, ни прогресса, ни эволюция, никакого движения.
– Это я могу понять, – ответила она.
– Вряд ли, – сказал он, – но, если ты представишь вечность и утопию, помноженную на тысячелетия, тогда ты поймёшь, о чём я хочу сказать.
– Ладно. Но наши расы слишком отличаются друг от друга.
– Я согласен, но будет несколько дней, когда они будут похожи.
– Когда духи стихий обретут телесную оболочку, – догадалась она.
– Именно. Это происходит в последние дни их жизни.
– Что? – спросила девушка.
– Да, – ответил он, немного помолчав, – за эти несколько дней, когда у них появляется тело, из него выходит суть Мага Стихии, которая передаётся следующему Элементалу. В первый день они теряют связь со своей стихией, не могут управлять ей. А в течение следующих нескольких дней и всю магию их элемента.
– А что потом?
– Их тело просто распадается, так как из них уходит сама жизнь и их суть.
– Это так ужасно, – сказала она. – А ты так легко об этом говоришь.
– Я смирился с этим давным-давно. Я вообще последний из Элементалов своей стихии, представь, каково мне.
– Последний? Но ты сказал, что на смену одним приходят другие, – ответила Фиолена.
– А ещё я сказал, что отличаюсь от четвёрки Элементалов, которых ты знаешь.
– То есть, – начала девушка, – на планете ты один такой?
– Именно.
– Уау! – воскликнула она.
– Хочешь знать, в чём моя особенность?
– Да.
– Подобных мне было всего пять. И если духи земли, воздуха, воды и огня не вольны выбирать, когда им покинуть этот мир, освободив место другим Элементалам, то мы были вправе решить, когда навсегда уйти.
– Ого!
– Это ещё не всё.
– Что ещё?
– Главное предназначение Элементалов пятой стихии – это дарование жизни.
– Как это?
– Элементалы пятого элемента могут делиться своей силой и энергией с другими живыми существами.
– Для чего?
– Например, вымирающий вид животных переродится и у него будет надежда на выживание, покалеченный зверь поправится и будет совершенно здоров, а засохшее растение снова устремится к лучам солнца.
– Звучит красиво.
– С одной стороны – да, – ответил он, – а с другой – это ужасно. Ведь все Маги Пятой Стихии, отдавая свою энергию жизни другим, попросту умирали, превращаясь в пустоту и прах.
– Вот оно что, – выдохнула девушка.
– Я думал, что растрачивать вот так свой дар, отдавая растениям, животным – бессмысленно. Да и вообще, откровенно говоря, я очень испугался.
– Почему?
– Думаешь легко добровольно и осознанно принять смерть? Я видел, как маги пятой стихии просто умирали, не оставляя ничего и никого после себя. Ведь смерть – это конец, после неё ничего не будет, я перестану существовать, видеть, чувствовать, слышать и дышать, не узнаю ничего нового, не увижу, что будет, меня просто не станет. Если задуматься на секунду об этом по-настоящему, становится жутко страшно. Считаешь, только вы хотите жизни для своей расы? Или предполагаешь, что никто, кроме вас, не понял, что вечность и бессмертие любого вида заключается в его собственных детях и их потомках?
– Конечно, нет, – ответила она.
– Вот и славно. Но есть ещё кое-что.
– Что?
– Как ты уже поняла, я видел, как тысячи Элементалов сменяли друг друга, – продолжил он, – совсем скоро и те, что живут с вами, обретут человеческую форму.
– Не может быть, – прошептала она.
– Может, – ответил он.
– Но как? Откуда ты знаешь?
– Я – Маг Пятой Стихии, самой жизни. Я чувствую, что она уже начала зарождаться. А значит, чтобы появились на свет новые духи огня, воздуха, воды и земли, ныне живущие должны передать им свою сущность.
– И умереть.
– В этом вся их жизнь.
– Хочется чего-то большего, верить в то, что всё не напрасно, что после всего что-то будет и там. А здесь не более, чем рождение ради смерти. Никогда не понимала этого. В этом бессмыслица всего существования, никакой логики.
– Возможно, но это закон природы, который мы не можем изменить.
– Хорошо, – произнесла Фиолена, – как скоро Элементалы обретут тело?
– Максимум через год, – ответил Антарион.
– Значит, у нас есть ещё время, чтобы разобраться со всем этим. Знаешь, – произнесла Фиолена, продолжая, – ты должен пойти со мной. Они должны узнать то, что ты мне рассказал.