Третья степень близости
Шрифт:
А все его мама! Это она сначала отдала своего кровиночку в педагогический институт, сказав:
– Там полно девчонок. Будешь среди них королем!
Девчонок было действительно много. Но какие же они все были страшные! Сразу видно – будущие училки. Зануды и зубрилки. А потом мама пристроила его к себе в РОНО, где и сама занимала неплохой пост. А после – уже вот в эту школу. Директорствовать.
– Так что вы лично от меня хотите? – продолжая морщиться, спросил директор у подруг. – Этих детей лично я не знаю. Пришел я в эту
Было видно, что сам директор только об этом и мечтает. Как бы сплавить подруг подальше от себя.
– А что, они учились в одном классе?
– Да. Нет. Не знаю! Послушайте, идите наконец уже к Эльзе Генриховне. Она вам все объяснит!
Эльза Генриховна оказалась дамой монументальной. Высокая, почти под два метра, брюнетка с чувственными усиками над верхней губой, она была затянута в черное платье с глухим воротом, с янтарной брошью под горлом, красиво выделявшейся на более чем внушительном бюсте учительницы. Эльза Генриховна казалась дамой очень жесткой и словно затянутой в кокон своим платьем.
– Да, разумеется, я помню Крысина Мишу, – глухим контральто произнесла она. – Он был очень способный мальчик. Очень! Я имела серьезный разговор с его отцом. Я решительно не понимала, зачем забирать ребенка от нас. Но отец объяснил, что в связи с переездом Мише и Кате слишком далеко будет ездить в нашу школу. И он отдаст их в другую школу, по их новому адресу.
– И все? Вы их отпустили?
– А что я могла поделать? Жизнь – такая штука. Иногда все идет не так, как нам бы хотелось.
И из груди учительницы вырвался легких вздох, от которого в кабинете поднялся небольшой сквознячок и заколыхался плакат на другом конце класса.
– А куда они переехали?
– Куда-то в северном направлении. Кажется, это Ржевка… Или Пороховые? Не помню точно. Я никогда не была сильна в топографии нашего города. Всю жизнь прожила в центре. И хорошо изучила только его.
– А адрес? Новый адрес ваших учеников у вас есть?
– Увы. Отец ребятишек сказал, что квартира еще находится в стадии оформления. И там такая длинная цепочка обмена, что он точно не знает, какая именно квартира достанется непосредственно им.
– Ничего себе! – возмутилась Кира. – Хорош отец! Забрал детей из школы, даже еще не имея представления, где они будут учиться дальше! Кстати, вы знаете, что он продал мать своих детей в сексуальное рабство?
– Что?!
– За свои долги!
– Как?!
– Наделал долгов, а Марина – мать детей – вынуждена была пойти работать в бордель. Отрабатывать долг супруга!
– Марина – проститутка?! – ахнула Эльза Генриховна. – Трудится в подобном заведении! Но это… Это же возмутительно! Надо немедленно поставить вопрос о том, чтобы ее лишили материнских прав!
Подруги беспомощно переглянулись. Похоже, желая сделать добро, они еще больше навредили. Интересная
– Чему может научить их проститутка? – возмущалась учительница.
– А дурак и лентяй, значит, даст детям много полезных знаний? – ядовито усмехнулась в ответ Леся.
– У вас неверные сведения! Отец ребятишек – великолепный человек. Чуткий! Внимательный!
И тут, словно эта мысль осенила ее только что, Эльза Генриховна воскликнула:
– Он еще сможет найти себе хорошую, порядочную женщину и вырастить с ее помощью своих славных крошек!
Нечего было и сомневаться, что в роли этой добровольной помощницы она видит себя самое.
– Значит, у вас нету адреса Крысиных?
– У меня нет. Но у Клары Захаровны…
Просто какое-то засилье Эльз и Клар в этой школе! Они подбирают учителей по звучности их имен? Тане, там, или, скажем, Маше, нечего даже и соваться в этот коллектив?
Клара Захаровна, в противовес своей монументальной коллеге, оказалась щупленькой старушкой с тощей фигой волосиков, скрученной на затылке. Одевалась она во что-то серенькое и незаметное. Но услышав потрясающую новость, она немедленно загорелась идеей – распять бедную Марину, пока не поздно.
– Боюсь, что уже поздно.
– Я имею в виду, пока не поздно для ее детей! Их надо спасать! Эльза Генриховна совершенно права!
Оказалось, что Клара Захаровна учила Катю Крысину. Девочка была не без способностей, но, конечно, ей было далеко до своего талантливого брата.
– А свой новый адрес Катюша мне оставила. Очень славная девочка! Такая простая и бесхитростная. Будет жаль, если она пойдет по стопам своей непутевой матери.
Ну почему все шишки вечно валятся на женщин? Вот скажите, если молодой человек ходит к какой-нибудь девушке в гости по ночам, то про нее соседи обязательно рано или поздно скажут, что она – потаскушка и шалава. А про него… Про него ничего не скажут. Мужчина ведь. Ему позволено!
Вот и эти дамы почему-то поспешили ославить Марину, но совсем забыли, по чьей вине она оказалась в борделе.
Эльза Генриховна поехала вместе с подругами. Отвязаться от нее не было никакой возможности. И всю дорогу настырная баба выспрашивала у подруг, точно ли они уверены, что Марина сейчас не живет со своим мужем, а трудится в очередном борделе?
– Может быть, она уже и вовсе погибла? – с каким-то садистским выражением лица расспрашивала она подруг. – Среди женщин ее профессии высок риск смертельных случаев. Клиент мог перестараться. Или СПИД.