Тревожная служба
Шрифт:
"Совсем еще молоденькая, - подумал я. - А в вопросах конспирации вон как разбирается". Вслух же сказал:
– Вот вы их бабушке и передайте.
– Что вы! - запротестовала девушка. - У нее своих кур вон сколько. Пусть это будет мой подарок вам. - При этих словах девушка покраснела.
Чтобы не обидеть посетительницу, я принял подарок, а когда девушка ушла, вызвал дежурного и приказал ему отнести яйца на кухню, заправить ими солдатский суп.
– Вчера я была на игрищах, - начала девушка свой рассказ. - Домой возвращалась одна. И вдруг слышу: едет подвода. Я спряталась в кустах у плетня - дом наш у въезда в село, второй справа.
То, что сосед находится в банде или хотя, бы помогает ей, было для меня новостью. Он большей частью пропадает на пасеке. А когда приходит домой и сидит с односельчанами на завалинке, то на чем свет стоит ругает Бандеру...
Сосед ушел к себе. Повозка тронулась дальше. Я - следом за нею, прячась в тени. Мне не удалось установить, кто ехал: сразу за селом повозка свернула в лес. Чужие люди были. Куда они ездили, сказать не могу. Но почему-то не понравились мне их ночное путешествие и разговор... Утром я обо всем рассказала родителям. Отец подумал и послал братишку к соседу за лопатой. У нашей черенок сломался, и сосед об этом знал. Лопата, которую братишка принес, была вымыта и блестела, как новенькая. Это было уже подозрительно. Отец наказал мне сходить к вам и все рассказать.
Поблагодарив девушку за сообщение, я позвонил начальнику райотдела МГБ. Деле в том, что несколько дней назад при загадочных обстоятельствах исчез оперативный уполномоченный этого райотдела. Нет ли связи между четырьмя бандитами, проезжавшими ночью через село, к котором живет наша добровольная помощница, и исчезновением офицера? У меня в мозгу уже зрел план операции. Я попросил начальника зайти ко мне и все обговорить.
Вскоре в штаб полка приехали первый секретарь райкома партии, председатель исполкома райсовета депутатов трудящихся, секретарь райкома комсомола и начальник райотдела МГБ.
– Прямо напасть какая-то, - пожаловался секретарь райкома партии. - На той неделе оперативный уполномоченный пропал, а вчера трое ребятишек. Пошли в лес за ягодами и не вернулись.
Оказалось, ребятишки были из того самого села, в котором жила моя недавняя гостья.
– Это же отлично, товарищи! - воскликнул я. - Отлично, что ребятишки пропали именно в том селе, - пояснил я, поймав на себе недоуменные взгляды. - У меня созрела мысль тщательно прочесать окрестности села. Теперь мы проведем ее легально, как поиск заблудившихся ребятишек. Это раз. Мы выведем из-под удара девушку и ее семью. Бандиты - они ведь тоже голову имеют! Это два. Найдя детей, мы, представители Советской власти, повысим, так сказать, ее акции среди населения. Это три. Есть еще у меня один довод, но я о нем пока промолчу.
На том и порешили.
Для проведения операции я выделил две роты во главе с помощником начальника штаба батальона старшим лейтенантом Русиным. Секретарь райкома комсомола обещал выехать сам, прихватить с собой человек двадцать активистов, а на месте привлечь комсомольцев и молодежь, сочувствующую нам.
– Я пошлю оперативную группу, - сказал начальник райотдела.
Прочесывая лес, воины-чекисты,
– Ребята! - крикнул секретарь райкома комсомола. - Там что-то есть. Посмотрим?
Осторожно, стараясь не погубить ни одного колоса, несколько местных жителей и солдат зашагали по полю.
Могила... Свежая могила! С противоположной стороны вырубки сюда тянулась грубо, вкривь и вкось протоптанная тропа. Тот, кто шел по пшеничному полю, совершенно не думал о его сохранности.
– Не затаптывать следы! - приказал старший лейтенант Русин.
Он опытным взглядом определил, что следы ног свежие, годные для идентификации обуви. Тут же офицер подобрал кисет с махоркой.
– Это нашего пасечника кисет, - опознал один из местных парней.
О находке сообщили руководителю оперативной группы. Могилу разрыли. На глубине примерно одного метра обнаружили обезображенный труп оперативного уполномоченного.
В чаще леса, вдали от села, воины полка нашли трех голодных, насмерть перепуганных ребятишек, среди которых был сын пасечника.
О могиле на пшеничном поле в селе никто еще не знал. Поэтому, когда пасечника вызвали в сельсовет, он явился сразу. Вошел робко и первым долгом спросил:
– Грицка не нашли?
– Нашли, - ответил руководитель опергруппы, - всех троих нашли. С ними сейчас наш фельдшер занимается: ослабли ребятки от голода, пережили много. Трое суток ведь скитались.
– Славу богу! - облегченно вздохнул пасечник, истово перекрестился, потом, застеснявшись, спрятал руку в карман.
– Мы и кисет ваш нашли, - сообщил руководитель опергруппы. - Рядом с могилой.
Пасечник побледнел и, не сказав ни слова, опустился на скамью. Подошел автоматчик. Щелкнули наручники...
– Кто соучастник этого злодейского убийства? - спросил пасечника руководитель оперативной группы.
Тот сидел на скамье, высокий, совершенно лысый, с жиденькой рыжей бородкой. Неожиданно он сполз со скамьи и упал на колени:
– Пощадите, все расскажу...
Двое автоматчиков схватили его за плечи и водворили на место.
Остальных бандитов, участников зверского убийства, задержали в соседней деревне. Среди них был главарь - человек-зверь, совершивший много кровавых преступлений.
Вечером я выступал перед жителями села.
– Бандеровские выкормыши всюду трезвонят, что они заботятся о народе, говорил я. - Глумиться над женщинами, детьми и стариками, сыны и мужья которых служат в Советской Армии, - это забота? Сжигать деревни, дико расправляться с коммунистами, комсомольцами и сельскими активистами - это забота?
Всех вас потрясло убийство оперативного уполномоченного райотдела МГБ. Что плохого сделал этот добрый, отзывчивый человек? Сжег чью-нибудь хату? Нет! Замучил кого-нибудь? Нет! Увел со двора многодетной вдовы последнюю корову? Забрал из сундука приданое невесты? Нет, нет и нет! Так за что же бандиты глумились над ним? Ведь человека узнать нельзя! Не пересчитать нанесенных ему ран, каждая из которых была смертельна. Мертвого кололи ножами, штыками, били каким-то тупым предметом...