Три богатыря
Шрифт:
Возле башни бродили великаны-женщины. Под их присмотром резвились дети. Дети... Несмышленые отроки были одного роста с Блудом. А юнцы были выше, чем он, и при желании легко могли надавать ему тумаков.
К Добрыне подошли сразу три великана. Недолго думая, богатырь набросился на одного из них, даже смог сбить его с ног. Но двое других навалились на него, скрутили по рукам и ногам, затащили в одну из пещер, вырубленных в скальных стенах котловины. Блуд бросился было за своим господином, но ему не дали ступить и шагу.
– Брыкх! Брыкх! Уревоз дыя! – пригрозил он ему на своем тарабарском языке.
Блуд понял только то, что его ругают последними словами.
Он не знал, какую участь великаны уготовили Добрыне. Зато скоро понял, какое испытание выпало на их с Тетерей долю.
Сначала их потащили в пещеру, где рядом с полыхающим горном за гигантской наковальней работал великан-кузнец. Он самолично сковал ноги Блуда цепью, достаточно длинной, чтобы ходить. Но бежать в этих кандалах было нельзя. Черепашьи бега вызовут у великанов только смех.
Тетерю тоже заковали в цепи. Их обоих бросили в крохотную пещеру. Вход загородили огромным камнем. Даже вдвоем при всем желании они не могли сдвинуть его в сторону.
– Крылья подрезали, клетку закрыли, – удрученно вздохнул Тетеря.
– А-а, где наша не пропадала! – залихватски махнул рукой Блуд.
А на душе тоска и великанские кошки скребутся...
Миновала ночь, настал день, еще ночь, утром наступившего дня им принесли тяжелые кирки. Видно, их изготовил для них кузнец. Великаны заставили их долбить каменную стену и расширять пещеру. Деваться некуда, пришлось браться за работу.
Уже к обеду Блуд еле стоял на ногах. Наконец он не выдержал и бросил работу. Также обессиленный, Тетеря последовал его примеру. Вечером появился великан, осуждающе покачал головой. С его уст сорвалось ругательное «брыкх!». В наказание он лишил друзей ужина.
Всю ночь Блуд и Тетеря проспали как убитые, а утром снова приступили к работе. В этот раз они работали не в пример лучше. И вечером получили по крупному куску жареной медвежатины. Стоит ли говорить, с каким аппетитом они уплетали мясо...
Потянулись долгие утомительные дни. Со временем несчастные оруженосцы привыкли к своей каторжной работе. Сначала расширили и углубили одну пещеру, затем – вторую. Великаны были ими довольны. Сытно их кормили, а однажды даже дали им выходной и выставили в качестве награды кувшин с напитком, чем-то напоминающим медовуху.
На радостях Блуд с Тетерей хватили лишку. Вышли из пещеры, сели на мягкую траву, обнялись. Великаны проходили мимо, но внимания на них почти не обращали. Пока оруженосцы не стали горланить пьяные песни. Что тут началось...
Сами великаны обожали музыку. Каждый вечер они собирались у большого костра и пели свои песни под гигантские гусли. Незатейливая мелодия, хриплые голоса. Но пение ладное, стройное. А Блуд с Тетерей фальшивили нещадно. И это взбесило великанов. Одни, хватаясь за уши, мотали головой. Другие просто набросились на своих пленников с кулаками. А один даже огрел Блуда дубиной. Беднягу потом пришлось приводить в чувство живой и мертвой водой.
Оказывается, великаны любили музыку, но фальшь приводила их в неистовство. С тех пор Блуд и Тетеря зареклись петь. Да и медовуху им больше не подавали.
Шло время. Оруженосцы продолжали трудиться на благо своих поработителей. И даже освоили их мудреный язык. Однажды Блуд заговорил с великаном, который принес им ужин.
– Скажи, мой повелитель, а где наш друг Добрыня Никитич? – на тарабарском спросил он.
– Скажу, – охотно отозвался великан. – Ваш друг будет принесен в жертву богу Солнца.
– Его что, убьют?
– Да, его сожгут.
– Когда?
– В тот день, когда солнце будет стоять долго-долго...
Такой день будет в первом месяце лета, мысленно заметил Блуд. Значит, у Добрыни еще есть время.
– А нас... Нас принесут в жертву? – содрогаясь от страшного предчувствия, спросил он.
– Нет. Вы – тьфу! – презрительно сплюнул великан. – А ваш Добрыня – великий воин. Он достоин бога Солнца. А вы – тьфу!..
Он ушел и задвинул за собой камень. Блуд и Тетеря остались возле костра хлебать мясное варево. Они были голодны, но кусок не лез им в горло.
– Слыхал, брат, сожгут нашего Добрыню, – тоскливо вздохнул Блуд.
– Может, потом его пепел в живую воду бросят? – удрученно почесал затылок Тетеря.
– Зачем?
– Ну, чтобы оживить, а потом заново сжечь. Он же только один достоин ихнего бога...
– Ты сегодня очень хорошо работал. Тебя даже похвалили.
– Да, но при чем здесь это? – удивился Тетеря.
– Ну как при чем? Рано или поздно ты тоже будешь удостоен чести сгореть на костре... Чтобы они сами все сгорели, нехристи поганые!.. Спасать надо Добрыню. Спасать...
– Может, ты сам бросишься в костер вместо него?
– Да я-то готов... Только какой в этом толк? И его сожгут, и меня... А потом эти скоты будут петь свои мерзкие песни... Да, да, они будут петь песни!.. А если мы споем им свою? Еще до того, как Добрыню поведут на костер...
– Ты что-то задумал? – встрепенулся Тетеря.
– Да озарила меня одна мысль! – просиял Блуд.
Закончилась осень, миновала зима, отцвела весна и наступило лето. Близился страшный день жертвоприношения. Бедные оруженосцы жаждали свободы для себя и для Добрыни. А они уже даже знали, как ее обрести.
В ночь перед жертвоприношением они выбрались из своей пещеры, незаметно подкрались к месту, где хранились гусли, выкрали их. Затем по крутым ступенькам они забрались на самый верх башни, оставили там гусли и накрыли их рогожей.