Три дня я буду с тобой
Шрифт:
У меня ком встает в горле. Так. Спокойно. Надо сохранять хладнокровие. В конце концов, это же Максим. Он мог и передумать уже.
— То есть… Ты хочешь сказать, что все было по-настоящему? Наши поцелуи, разговоры по душам? Это не игра?
Максим качает головой и осторожно гладит меня по волосам.
— Не игра. Я сам запутался, Маш. Но одно знаю точно — ты мне нужна. Ужасно нужна. И я хочу попробовать. По-честному. Без притворства.
Я судорожно сглатываю. Боже мой. Он это серьезно? Неужели мой сказочный принц и правда…
—
19
— Ты же понимаешь, что будет непросто? — тихо спрашиваю я. — У нас разные миры, разные ценности. Да и характеры не сахар. Вон как сцепились сегодня.
— Знаю, — серьезно кивает Максим, пристально глядя мне в глаза. — Но мне плевать. Я хочу быть с тобой, Маша. По-настоящему. Даже если придется попотеть, притираясь друг к другу. Оно того стоит.
От его слов по телу пробегает сладкая дрожь. Неужели не снится? Неужели Максим и правда готов рискнуть? Попробовать? Господи, да я сама от себя такого не ожидала. Мечтать о принце — это одно, а вот довериться ему, пустить в свою жизнь…
— Ты уверен? — спрашиваю я, боясь поверить. — Не передумаешь завтра? Не скажешь, что все это ошибка?
Вместо ответа Максим просто наклоняется и целует меня. Нежно, трепетно, едва касаясь губами. Но сколько в этом поцелуе невысказанных эмоций! Желание, нежность, обещание чего-то большего…
— Не передумаю, — шепчет он, прижимаясь лбом к моему. — Я не знаю, что будет завтра и через месяц, но здесь и сейчас я точно уверен. Ты мне нужна, Маша.
У меня подгибаются колени и сладко тянет внизу живота. Кажется, я начинаю плавиться от его слов, от близости его тела. Это сильнее меня.
Мы целуемся снова, уже более страстно, жадно. Я зарываюсь пальцами в его волосы, прижимаюсь всем телом. Максим судорожно выдыхает и подхватывает меня на руки, не прерывая поцелуя.
В два счета мы оказываемся на кровати. Максим нависает надо мной, и в его глазах столько желания, что дух захватывает. Я тянусь к нему, помогаю стащить рубашку. Провожу ладонями по крепким плечам, ныряю пальцами под ремень брюк… Господи, как же я его хочу!
Максим рвано выдыхает и принимается покрывать поцелуями мою шею, ключицы. Одновременно его рука проскальзывает под подол платья, гладит бедро. Меня бросает в дрожь от этих прикосновений, тело будто горит изнутри. Еще чуть-чуть — и я сгорю дотла.
— Маша… — хрипло шепчет Максим, глядя на меня потемневшими от страсти глазами. — Ты уверена? Может, не будем торопиться?
Не торопиться? Ха, легко сказать! Да меня всю колотит от желания, я едва соображаю. Тело будто живет своей жизнью, выгибается навстречу ласкам, молит о большем. Разве можно тут притормозить?
И все же что-то меня останавливает. Какой-то противный холодок неуверенности, почти страха. Ведь у меня никогда еще не было такой близости. Ни с
— Максим, погоди! — пересиливая стыд, шепчу я. — Мне нужно тебе кое-что сказать.
— Что такое? — он замирает, напрягаясь. — Что-то не так? Ты передумала?
— Нет, не в этом дело, — мотаю головой я, пряча полыхающее лицо у него на груди. — Просто я… Черт, так неловко. В общем… Ты будешь у меня первым. Понимаешь?
Несколько мгновений Максим непонимающе хмурится. А потом до него доходит. Глаза округляются, рот приоткрывается от изумления.
— Погоди… Ты хочешь сказать… Маша, так ты девственница?!
Я чувствую, как краснею до кончиков волос. Ну вот, выдала себя с потрохами. Сейчас небось засмеет, подумает, что я какая-нибудь недотрога или монашка. И поминай как звали.
— Ага, — еле слышно признаюсь я. — Прости, что не сказала раньше. Боялась, что ты не так поймешь. Или вообще посчитаешь ненормальной. В общем, если ты теперь не захочешь…
— Тшшш, — Максим мягко прикладывает палец к моим губам, обрывая сбивчивую тираду. — Маша, посмотри на меня. Пожалуйста.
Я нехотя поднимаю на него глаза, готовясь увидеть насмешку или разочарование. Но вместо этого встречаю такой нежный, почти благоговейный взгляд, что сердце замирает.
— Спасибо, что призналась, — тихо говорит Максим, поглаживая меня по щеке. — Для меня это очень много значит. То, что ты мне доверяешь. Настолько, чтобы отдать самое ценное.
Я судорожно сглатываю, чувствуя, что вот-вот разревусь. Господи, ну почему он такой? Почему именно сейчас, когда все так хрупко и ново?
Видя мое смятение, Максим наклоняется и нежно целует меня в лоб. Потом в нос, в обе щеки. И только потом касается губ — едва ощутимо, будто крылья бабочки.
— Не бойся, — шепчет он, обнимая меня. — Обещаю, я буду очень осторожен. Мы не станем торопиться. У нас впереди вся ночь…
20
Я смотрю на Машу, лежащую в моих объятиях, и до сих пор не могу поверить в реальность происходящего. Неужели это не сон? Неужели она и правда хочет быть со мной? Довериться мне настолько, чтобы подарить свою невинность?
От осознания этого факта голова идет кругом. Маша — девственница. Чистая, нетронутая, трепетная. И она выбрала меня. Господи, да я в жизни не чувствовал себя настолько ошеломленным. И напуганным.
Это же какая ответственность — стать для нее первым мужчиной! Не облажаться, не разочаровать, превратить ее первый раз в сказку. Черт, кажется, ни перед одним экзаменом я так не трясся, как сейчас. Даже перед защитой диплома в универе.
Но отступать некуда. Да я и не хочу. Слишком долго бегал от своих чувств, слишком долго строил из себя черт знает что. Хватит. Пора взглянуть правде в глаза и признаться хотя бы себе — Маша мне небезразлична. Нет, какое там. Я влюбился. Впервые в жизни по-настоящему влюбился.