Три грани круга
Шрифт:
— Вы беременны, — торжественно произнес мужчина.
— Что? — не расслышала я.
— Вы беременны. Неужели для вас это такая неожиданность? — удивился мужчина, его глаза лучились счастьем.
— Правда? — от осознания услышанной информации я пребывала в некой прострации.
— Правдивее не бывает. Но это еще не все, — мне послышалась в словах доктора барабанная дробь.
— Что-то плохое? — я ожидала всего чего угодно.
— Нет. Все самое прекрасное, что может быть на свете. Вы беременны…,- еще раз повторил доктор.
— Это я уже услышала, — перебила мужчину. — Что-то с ребенком? — задала вопрос, ведь если со мной все в порядке, то значит что-то с малышом.
— С детьми, — с видом умалишенного ответил лин. Кажется, мужчина получал удовольствие только от того, что он произносил вслух.
— Простите, что? — опять переспросила у доктора. Новая информация совершенно не желала усваиваться с первого раза, вот и приходилось все уточнять еще раз.
— У вас будет двойня, — прозвучало как гром среди ясного неба.
Если бы я не сидела на стуле, то обязательно села. Потому как то, что я услышала сразило меня наповал.
— Разве такое может быть? — задала вопрос. В открытых источниках я никогда не сталкивалась со сведениями, в которых бы указывалось на наличие многоплодной беременности.
— Может. Это случается крайне редко. Но в вашем случае это произошло безусловно. Правда, меня немного смущает…,- лин запнулся.
— Что именно, доктор? — обеспокоенно спросила у мужчины, заранее зная, что положу все силы, чтобы устранить препятствия к рождению двойни. Я на все пойду, лишь бы мои малыши были живы и здоровы.
Я как-то слишком быстро осознала тот факт, что стану матерью. Спокойно и без истерик.
Наверное, я очень долго к этому шла, а потому новость достаточно быстро усвоилась у меня в голове.
— Разница в развитии плодов, — на пол тона ниже произнес лин.
— Для меня это ни о чем не говорит, — я начала волноваться. — Поясните.
— Мне нужно сделать дополнительные анализы, чтобы дать более точный ответ. В одном лишь могу вас успокоить. С ними все хорошо. Аппарат не зафиксировал никаких серьезных отклонений в показателях жизнедеятельности плодов.
— А несерьезных, доктор? — обеспокоенно спросила у мужчины.
— А вот это мы сейчас и выясним. Давайте я вас провожу к другому доктору, — лин направился в мою сторону.
— Зачем? — испуг прокрался в мое сердце.
— Чтобы получить все ответы на вопросы.
Мы вместе с доктором поднялись на лифте этажом выше, где нас уже встречали. Мне опять пришлось раздеться, но теперь только до пояса. Меня стали рассматривать и брать анализы лишь с одной стороны тела, отчего я смущалась и краснела, хотя меня отделяла от женщины — доктора ширма.
Врачи о чем-то шептались, поглядывая на диаграммы, которые выводил компьютер. Что-то сравнивали. Доказывали друг другу какие-то вещи. Я ничего в том не понимала. Однако знала наверняка, что готова на любой подвиг ради моих малышей.
Наконец, не выдержала и заявила:
— Если вы сейчас мне не скажете что не так с моими детьми, то я пойду и найду того, кто мне это пояснит. Я желала немедленно поставить все точки над «и».
— Илина Кариман, тут такое дело… Понимаете…, -замялся доктор. — То что утверждает компьютер не может быть правдой. Мы начинаем сомневаться в том, что он исправен.
Скорее всего придется еще раз пройти все тесты, что бы точно установить…
— Да что установить? Объясните немедленно, — повысила голос на мужчину. Меня начала выводить из себя эта неопределенность. А незнание ситуации заставило еще больше нервничать.
— У ваших детей разный набор хромосом, — подала голос женщина, имени которой я так и не запомнила.
— Что это значит? — растерянно спросила.
— А это значит, что отцы ваших детей различны, — лина смотрела на меня так, словно я была диковинной зверюшкой.
— Правильно. Их же несколько, — произнесла очевидную истину. Вот же удивятся Гевор и Азарий когда узнают о своем отцовстве. Или может быть не стоит их ставить в известность?
О том надо непременно подумать чуть позже.
— Илина Кариман, помимо разницы в развитии плодов мы обнаружили, в чем очень сомневаемся, но приборы это утверждают, — теперь в разговор вступил уже мужчина.
— Объясняйте скорее, — поторопила. Неизвестность меня раздражала.
— У одного из плодов только лишь один отец, — это женщина врач подала голос.
— А у второго? — я замерла, переваривая услышанное.
— Все как обычно. Два.
Подождите, я не поняла. Вы в самом начале сказали, что у одного из плодов один отец? Я все правильно расслышала? — мне следовало все разложить строго по полочкам.
— Мы сами в шоке, — услышала я сквозь некую пелену, охватившую мое сознание.
Я выпрямилась в специальном кресле, впитывая информацию и пытаясь воспринять ее.
— Это точно? — заерзала на месте.
— Если приборы не лгут, — сообщил врач, к которому я обратилась в самом начале при посещении медучреждения.
— Значит, у него получилось, — произнесла рассеянно вслух.
— Простите, что вы сказали? — спросила у меня женщина.
— А! Нет. Ничего, — то, что я узнала следовало хорошенько обдумать и уж ни в коем случае не рубить с плеча, посвящая окружающих в информацию, которая была известна пока только мне одной.
Само по себе рождения двойни являлось огромным событием, а уж рождение ребенка от одного мужчины являлось чем-то из разряда фантастики. Я сама работала в исследовательской лаборатории и прекрасно осознавала что именно мне грозит в будущем.