Три изысканных детектива (сборник)
Шрифт:
— Так вы знаете мадам Герен! А ведь утверждали обратное!
— Мне требовалось время, чтобы помочь Томассену исполнить последний трюк! Эрманс Герен мой друг, мы сблизились во время процесса 1891 года. Она позвала меня, когда Софи заболела, все-таки я врач, хоть и без диплома, да ведь ставить горчичники — невелика наука. Во всем виноваты вы, мсье Легри, ничего бы не случилось, не расскажи вы мне об убийстве Лулу. Именно вы разворошили муравейник. Я не знал, кто из троих негодяев совершил то гнусное злодеяние, и убрал их всех, чтобы уберечь Софи. С Лагурне я оплошал, видно, утратил навык, но в конце концов все вышло так, как я задумал.
— Но вы — слуга Господа… Как вы могли дойти до такой крайности?!
— Все мы Божьи твари, мсье Легри. Вот вы — умный человек, а тоже судите по внешности. Чтобы усыпить бдительность простых смертных, достаточно надеть сутану!
— Так вы не священник!
У вас есть дети, мсье Легри?
— Нет… То есть, пока нет.
— Наступит день, когда вы поймете, что отеческая любовь способна толкнуть человека на преступление. Я не увлекаюсь цитированием, но питаю слабость к Лактанцию, [358] этому «христианскому Цицерону». Знаете, что он написал более полутора тысяч лет назад? «Некоторые люди, весьма немногочисленные, начали прибирать к своим рукам все, что было жизненно необходимо человечеству… они возвысились над всеми остальными и стали отличаться от них одеянием и оружием».
358
Луций Целий Фирмиан Лактанций(Lucius Caecilius Firmianus Lactantius; около 250 — около 325) — ритор из Африки, принявший в 303 г. христианскую веру. За образованность и красноречие заслужил впоследствии от гуманистов эпохи Ренессанса почетное звание «христианского Цицерона».
Отец Бонифас смотрел победителем.
— Мне надо было выжить. Война разлучила меня с женой и дочерью, и между нами выросла темная, глухая стена. Все годы изгнания я мечтал только об одном — увидеть их снова. Пусть морализаторствуют те, кто творит неправедное правосудие, надев маску законника.
Пока они вели тихую беседу у входа в грот, Корантен Журдан очнулся и встал на четвереньки. Опустив голову, постоял так несколько секунд, потом медленно распрямился и отступил в темноту.
— Но почему вы подписали послание в комнате барона именем Луиза? — спросил Виктор.
— До чего же вы педантичны, мсье Легри! Таков был план Софи, и я в точности ему следовал. Я знал, что она хочет уничтожить сокровища этих милых господ под псевдонимом «Анжелика», но не мог угадать, с кого девочка решит начать, вот и прикрылся именем «Луиза», чтобы замести следы.
— А как вам удалось проникнуть на улицу Варенн?
— Это было просто. Я отрекомендовался кузеном приходского кюре и сказал, что пришел соборовать барона. Он указал мне, где находится ключ от тайного кабинета.
— Полагаю, в доме Ришара Гаэтана вы действовали так же?
— Нет, мне помешала полиция.
— А у Томассена?
— Это было рискованно и заняло много времени. Я открыл дверь черного хода цирка отмычкой. В тот момент, когда я уносил оттуда ноги, появился этот… Куда он подевался?
Они обернулись: грот был пуст.
— Он не мог далеко уйти, — пробормотал отец Бонифас.
— Не думаю, что стоит тратить время на его поиски! — раздалось совсем рядом. На них холодно взирал окруженный свитой полицейских инспектор Лекашер, а из-за его широкой спины торжествующе улыбался Жозеф.
— Я все понял, когда вы позвонили, пат… Виктор! Студент-медик плюс Вельпо плюс трепанация равно отец Бонифас! Изящная формула, правда? Священник — родной отец Со…
Виктор грозно взглянул на Жозефа, и тот замолчал.
— С вами мы побеседуем в префектуре, господа, — объявил инспектор Лекашер, кинув в рот горсть карамелек. — Вперед!
На отца Бонифаса надели наручники и усадили в тюремную карету.
Голубоглазая девчурка замерла перед входом в грот, укачивая на руках одноногую куклу.
— Их было трое…
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Четверг 1 марта
— Я бы сейчас охотно выпил коньяку, — объявил Виктор.
— А я ограничусь вашим любимым коктейлем. Вермут с кассисом, пожалуйста, побольше кассиса и поменьше вермута, — попросил Жозеф, обращаясь к хозяйке «Потерянного времени».
Виктор попросил его как можно подробнее рассказать, какие показания он дал в полиции.
— Говорю же вам, я целиком и полностью подтвердил ваши слова! Не беспокойтесь, я быстро выучил урок!
— Вы упоминали про Лулу?
— Да, и сказал, что ничего на нее не нарыл. Остается надеяться, что ни Мирей Лестокар, ни этот, как его… Ганаш не опровергнут мои показания.
— Гамаш. Его фамилии Гамаш. Им нет никакого резона это делать. Мими боится полиции, Альфред Гамаш рискует потерять работу, а Мартен Лорсон и вовсе будет вести себя тише воды, ниже травы. Итак, вы все взяли на себя?
Жозеф с притворно сокрушенным видом поднял стакан.
— Я пожертвовал собой. Заявил Лекашеру, что прочел в газете, в разделе криминальной хроники, сообщение об убийстве молодой женщины у заставы Ла Виллетт. Детали этого дела были необходимы мне для нового романа, и я против вашей воли вовлек вас в расследование. Но вам ничего не удалось разнюхать, и тогда я переключился на несчастный случай с бароном де Лагурне в Булонском лесу… Словом, всему виной моя дурацкая привычка делать вырезки из газет!
— Значит, вы по собственной инициативе вели расследование в эзотерических кружках, связанных с «Черным единорогом», — заключил Виктор, потягивая коньяк.
— Угу. Слушайте дальше. Мы пошли на похороны барона, но ничего полезного я там не выведал, и интерес к убийствам заставил меня обратить внимание на историю с кутюрье Ришаром Гаэтаном. Приятели-журналисты держат меня в курсе событий, и я раньше, чем полиция, узнал, что этот тип отправился в мир иной не без посторонней помощи.
— Полагаю, вы решительно отрицали, что посетили дом номер 43-бис по улице Курсель?
— О да! Зато я поведал Лекашеру, как обнаружил, что этот самый Гаэтан был напрочь лишен творческого таланта, а модели на самом деле создавал его друг Великий Абсалон, и предложил вам отправиться в Зимний цирк и побеседовать со знаменитым акробатом. Так вы и оказались там в тот самый злополучный для Томассена день.
— И погнался за человеком, который тюкнул его по затылку, то есть за отцом Бонифасом, а тот привел меня в квартал Монжоль, куда я вызвал на помощь вас.