Три кило веселья
Шрифт:
– Сейчас ты кубарем полетишь с лестницы. Вдогонку за братом.
– Шаштарыч двинулся к нам.
– Я вас предупредил, - сказал Алешка.
– Больше не буду. Вызываю ОМОН.
И он вытянул руку со своим приборчиком. Нажал кнопку. В полутьме ярко замигал рубиновый сигнальчик. В тишине звонко запикало.
Ребята недоуменно переглянулись. Им и не очень верилось, и страшновато было. Кто его знает, этого Леху, сына мента? Не зря же он так нахально сюда приперся.
Стало еще тише. Только пикал и пикал тревожный приборчик. И мигал
Под коленками дрожь, в животе холодок.
Шаштарыч опомнился первым. Злорадно усмехнулся:
– И где ж твой ОМОН?
– Здесь. Здание уже блокировано.
– Алешка выключил первую кнопку и нажал другую. В приборчике послышались какие-то шорохи и трески. (Это крутилась пустая кассета.) Теперь это уже была «рация».
Алешка поднес ее ко рту:
– Пускайте собаку, капитан!
Он шагнул назад, приоткрыл дверь и громко сказал:
– Собаки вы поганые!
Вот тут и ворвался «ОМОН»! Для Греты слово «собаки» - все равно что для служебного пса команда «Фас!».
Она влетела как разъяренный снаряд, который вот-вот взорвется. Оскаленные белоснежные зубы, вздыбившаяся на холке шерсть, грозный рык!
– На пол!
– крикнул Алешка.
– Всем лежать!
И все мгновенно грохнулись об пол. Кстати, и Грета тоже. Команду «Лежать!» она тоже прекрасно знала.
– Где вещи, украденные у адмирала?
– спросил Алешка.
Шаштарыч повернул к нему голову:
– Скажу отцу - он твоего батю-мента размажет!
– Не успеет, - спокойно ответил Алешка, будто что-то знал.
– Провожу обыск. Вам же хуже.
Алешка посадил Грету, сунул ей под нос перчатку адмирала:
– Нюхай, Грета, нюхай! Ищи!
Она удивленно взглянула на Алешку: мол, а что тут искать-то?
Подошла к старому пожарному щиту, прислоненному к стене, села перед ним, скребнула его лапой и три раза гавкнула. Вот и весь обыск.
Мы отодвинули щит. За ним была вентиляционная камера. А в ней - бинокль, десятка два мобильников, наручные часы, авторучки, плееры - добыча; сигареты и банки с пивом.
Я взял бинокль и повесил его на плечо. И сказал:
– Мобильники и все остальное завтра раздадите всем, у кого вы их отобрали.
– Разбежался!
– буркнул Шаштарыч. Мне захотелось изо всех сил пнуть его в бок. Но не так воспитан.
– Где ордена и медали?
– спросил я.
– Уже продал? Где кортик?
– Я их не брал! Больно надо с побрякушками возиться!
– А кто взял? Томас?
– Вот ты у него и спроси!
– У него спросят, - сказал Алешка. И вдруг - я никак не ожидал этого - сказал, прямо как в боевике: - Задержанный, вы имеете право на один телефонный звонок.
– Что?
– вскинул голову «задержанный» Шаштарыч.
– Да я щас бате позвоню! Не боишься?
– Мечтаю, - сказал Алешка.
– Звони! А то поздно будет. Можешь сесть.
Шаштарыч выхватил из кармана трубку. Ему долго не отвечали. Наконец он заорал:
– Батя! Выручай!
– Он опустил руку с телефоном, тупо уставился в стену.
– На батю тоже наехали?
– ехидно спросил Алешка.
Шаштарыч выругался и злобно швырнул мобильник. Я еле удержал Грету. А она вдруг сердито стала облаивать старый огнетушитель, который висел на щите. Ну, это понятно. Огнетушители она тоже не любила. Потому что как-то на даче папа решил проверить огнетушитель, который несколько лет возил в машине. Он его включил, тот пискнул и… отключился. Папа положил его на землю, а тот вдруг одумался - начал шипеть и вертеться на месте. Грета не выдержала и атаковала огнетушитель. Понятно, что сейчас ей хотелось напугать его. Чтобы шипеть не вздумал.
– Где ордена?
– еще раз спросил я Шаштарыча.
– Где кортик?
– Он без адвоката говорить не будет, - усмехнулся Алешка.
– Пошли. Всем оставаться на местах. Дим, забери у них ключ.
Кот Базилио безропотно отдал мне ключ. И мы пошли к дверям. Свечи на коробке догорали.
– А ты, - сказал вдруг Алешка Коту Базилио, - пойдешь с нами.
Мы вышли на площадку и заперли за собой дверь. Спустились по лестнице, повесили зачем-то на место щит.
– Иди за «Грозным», - сказал я Коту Ваське, - и сейчас же отнеси его адмиралу.
– Только не ври, что нашел его в кустах, - предупредил Алешка.
– Не буду, - пообещал тот.
И мы ему поверили.
По дороге домой Алешка сказал:
– Бинокль мы сегодня адмиралу не отдадим. Будем радовать его постепенно. А то как бы ему от радости плохо не стало. Сегодня он получит своего «Грозного», завтра бинокль…
– …Потом кортик, потом ордена.
– Или наоборот, - сказал Лешка.
– Стоп!
– спохватился я.
– А куда мы идем?
– Как куда? Ключи отдать. Каштанову. И со Степиком надо посоветоваться.
Все у него схвачено!
Возле дома, где проживает семейство Каштановых, у их подъезда стояло несколько милицейских машин. В одной из них сидел и курил Степик. Он сказал нам, что Каштанова арестовали и что сейчас в его квартире идет обыск.
– Мы надеемся обнаружить там документы, по которым сможем установить, где находятся старики, у которых он выманивал квартиры. А как твои успехи?
– спросил он Алешку.
– Бинокль и корабль уже разыскали, - деловито ответил Алешка.
– Остались кортик и ордена.
– Мы нацелили наших агентов, - сказал Степик, - на коллекционеров холодного оружия и наград. Они сейчас ведут проверку. Надо бы еще всякие толкучки и развалы просмотреть, но пока сил не хватает.
– А где они, эти толкучки?
– На Старом Арбате, в Измайлове. Да их много. Но боюсь, что этот кортик уже висит у кого-нибудь на стене.
Алешка отдал ему ключи от чердака.
– Там задержанные, - сказал он.
– Ты что?
– Степик даже выскочил из машины.
– Разве можно?