Три кита: БГ, Майк, Цой
Шрифт:
Уже тогда стало понятно, что публике, собственно, музыка не так интересна, как «перфоманс» (см. К. Кинчев – «У нас танец – главное»).
В России все так до сих пор и продолжается.
Россия – страна не только неритмичная, но и немузыкальная. Пусть сейчас заорут и изорвут на части эту книжку ревнители «культуры», начав вспоминать про филармонии и Большие театры, про музыкальные школы и все остальные оперетты. Ну немузыкальная страна, хоть сто филармоний в ней дополнительно построй.
Спорить тут не о чем, сядьте за праздничный
Я не русофоб. Ну, немузыкальная страна, что ж тут поделать? Ничего страшного. Есть страны куда менее музыкальные, чем Россия. А про филармонии и оперетты я даже слушать ничего не хочу. Среди моих знакомых очень много профессиональных музыкантов, «классиков», «академиков», ну и «рок-музыкантов», конечно. Хотя среди русских «рок-музыкантов» музыкантов очень мало, и большинство из них работают в поп-музыке – ну, хотя бы как сессионщики. А тех, кто делает свою музыку качественно, по-настоящему, можно пересчитать по пальцам на одной руке, и все они нам известны. Чтобы не очень много повторяться в каждой из трех частей этой книги, я назову того же перфекциониста Костю Кинчева – хотя мне его музыка нравится далеко не вся, но она вся – настоящая, и вся она – музыка. Осмысленная и точная. И – как ни странно это звучит – музыкальная.
Музыканты в России – это каста. Это не народ. Это отдельное сообщество, которое говорит внутри себя на своем «птичьем» – для всего остального народа – языке.
А это неправильно. Народ должен изучать сольфеджио. Это мое глубокое убеждение.
Публика «с ушами», то есть с настоящим музыкальным слухом, становится требовательнее. И в стране с такой публикой никогда не станут собирать стадионы певцы и певицы, которые по уровню своему находятся как максимум в ресторане «Одесса» на Брайтон-Бич. Иначе в стране никогда не появятся группы, по уровню равные Radiohead или RHCP.
Обидно. В смысле обидно вообще и обидно за хороших артистов, которые сидят на ток-шоу или выступают на фестивалях вместе с какой-то махровой самодеятельностью – и числятся «в одной обойме». А публика искренне так и считает, поскольку на слух фальшь даже в четверть тона не ловит.
Да и бог с ней, что не ловит, и Ник Кейв тоже поет очень по-разному, но она не «не ловит», а не чувствует. Вот в чем проблема. Можно и фальшиво запеть, но правильно. И вот это «правильно» у нас летит совершенно мимо.
В свое время все были почему-то уверены, что так называемая «уральская школа» (хотя никакой такой специальной «уральской школы» рок-музыки не было), называя условно «УШ», выдала обойму коллективов, блистательно и высокотехнично играющих «настоящий рок». Эти коллективы были все такие, вроде «Наутилуса Помпилиуса». С унылой тягучей музыкой, малопонятными песнями и какими-то дикими аккордовыми последовательностями. Ничего от рока, главный критерий которого – бьет он, извините, по яйцам или не бьет, если не бьет, значит, до свидания, – там я не слышал ни разу.
Даже тогда, в Москве, когда Илья Смирнов привел нас с Цоем в Институт физкультуры, где на какой-то студенческой вечеринке играла сибирская группа «Трек».
Говорили, что это очень хорошая и очень популярная группа.
После этого концерта я группу «Трек» ни разу нигде не видел и не слышал, а музыка ее показалась нам обоим очень заунывной, немелодичной, тяжеловесной и как-то… Никому не нужной.
Есть такая музыка, слушая которую вот так и чувствуешь – ну ненужная никому музыка. И непонятно почему.
Они очень старались петь и играть «правильно». Как и любая группа «уральской школы». Но это было так все вымученно, так неинтересно.
Или композиторов у них не было хороших, певцов интересных не было? И нет… Не знаю. Только это тоска смертная. Опять же, это мое мнение. Но Цой тогда, на концерте «Трека», тоже морщился и тянул всех пойти пить пиво.
Но некоторые такую музыку любят и другого «рока» не признают.
Технично.
Хотя, на мой опять-таки взгляд, Sex Pistols на несколько порядков интересней, чем вся «уральская школа», вместе взятая. Исключая, конечно, «Чайф». Их рок – это рок совершенно не западный, то есть не традиционный.
Это я понял, поездив по Уралу. Там все так грандиозно и протяжно, что слушать «Чайф» – наиболее естественное занятие. Но при этом «Трек» совершенно не катит. В чем дело, не пойму. Это талант Шахрина, наверное. Композиторский, музыкантский талант.
Он не написал ни одной песни, которая была бы с музыкальной точки зрения стопроцентно оригинальной. Но все его песни, даже самые простецкие, – это полноценные, яркие произведения, которые можно, не стесняясь, назвать песнями.
У него есть умение создать песню, которая органична, самодостаточна. Ничего в нее не вставить и ничего из нее не выкинуть. И аранжировку другую даже делать дико. Какая есть, такая и есть.
В этом смысле он – брат-близнец Кинчева. Их, этих парней, просто прет – они почувствовали, нашли то состояние, в котором рождаются песни. Не вялые, бессмысленные и неинтересные звуковые фактуры, а законченные песни.
Я пишу эти хвалебные строки, притом что не слушаю ни «Алису», ни «Чайф». Просто стараюсь быть объективным – насколько это вообще возможно.
Через несколько лет после наших концертов с «АУ» Цой именно такие песни и стал писать. Точнее, не стал. Научился. Он все время учился. Очень много слушал и брал отовсюду то, что ему было интересно.
Слушатели не слышат. Это большая засада. Поэтому в ближайшем будущем у нас не будет в панк-роке, скажем, своих The Boomtown Rats. «Олдскульные» парни, играющие «волосатый рок», никогда не продадут свои пластинки на мировом рынке, а что до современного звука – разве что Витька Сологуб сделает что-то интересное и свежее, других «свежих» артистов я не знаю. Разумеется, нет правил без исключений. И об исключениях я и пишу эту маленькую трилогию.