Три мужа для Кизи. Книга 2
Шрифт:
– Ты там не рехнулся ли? – спросил вдруг глава семьи. – Какой-то ты сегодня… не такой. Будто подменили.
– Да кому я сдался-то? – беспечно улыбнулся Мохан.
Но Поллав недоверчиво подошёл к нему. Прошёл кругом, пристально оглядывая. Встал напротив, оглядывая с головы до ног.
– Вот что с тобой сегодня вдруг случилось?
Засмеявшись, юноша вдруг обхватил за плечи обоих братьев, рванул к себе. Садхир от неожиданности горшочек выронил – и тот разбился.
– Я ж никому не нужен кроме вас! – бодро сказал Мохан, их обнимая ещё крепче, растерянного среднего брата и пытающегося вырваться старшего. – Кому меня подменять? И зачем?
– Мазь смажешь! – возмутился Садхир, уже замазанный целительным зеленоватым снадобьем.
– Ой, подумаешь, беду нашёл! – засмеялся снова бинкар. – Да я обратно намажу! – и подхватил пальцами с бока его мази развод, себе на ожог вернул.
Вздохнув, уже и Садхир сказал:
– Странный ты сегодня какой-то.
– Я просто подумал… – Мохан неожиданно посерьёзнел. – Просто здорово, что у меня есть вы. Вместе веселее, чем одному.
– Что-то не припомню, чтоб ты ещё и был благодарным, – проворчал Поллав.
– Да просто… – смутился уже юноша. – Я просто подумал вдруг… просто подумал, что здорово, что в моей жизни есть вы. Брат Поллав и…
Глава семьи шумно выдохнул.
– И брат Садхир! – бодро закончил Мохан, снова кидаясь их обнимать и прижимать к себе, вырывающихся. Хотя средний брат смирился почти сразу.
– Слушай… ну, ты же не мог вдруг поумнеть? – проворчал старший из мужчин.
– Ну, а вдруг? – рассмеялся юноша.
Вздохнув, Садхир предложил:
– Давайте уже поедим?
А я растерянно наблюдала за ними. Они… были связанны со мной? Все трое?.. Или в колесе Сансары были связанны мы все? И они друг с другом тоже?.. Или… я просто с ума схожу?.. Хотя про раненного Сиба виденье сбылось. Вот только он сам… где мой названный брат бродит сейчас?..
– Да, давайте есть! – радостно сказал бинкар, их наконец-то отпуская.
Глава семьи отступил на несколько шагов от него. А заботливый Садхир принялся снимать мазь с себя, обратно на раны младшего брата намазывая. Или…
Снова вгляделась в их лица. Такие разные… но Мохан и Поллав были заметно похожи.
Их родители из разных совсем царств, похоже. Тот из родителей, на которого похож Садхир – кожей намного светлее, видимо, из северного какого-то царства. А тот, на кого похожи Мохан и Поллав – из южного какого-то царства, более темнокожий, и черты лица крупнее.
Глава семьи мрачно посмотрел на меня. Потом уже на братьев. На младшем надолго взгляд его задержался.
– Я что-то не то сказал? – огорчённо спросил бинкар.
Помолчав для солидности или из вредности, чтобы его потомить неизвестностью, старший из музыкантов проворчал:
– Я просто жду, вспомнит ли хоть один из вас?.. Но, кажется, так ни один и не вспомнит.
– А что мы не так сделали? – спросил уже и Садхир, но, впрочем, спросил спокойно и серьёзно.
Поллав вздохнул. Тяжело. И сказал твёрдо:
– Иди сюда, Кизи, – и направился в сторону.
И я, перепуганная, пошла за ним. К зарослям. Ох, нет! Он же не будет сейчас?.. Прямо при них?! При свете дня?!
Но старший из мужей остановился возле телеги. И, снова вздохнув, нами замученный или неуёмным младшим братом, покопался среди свёртков. И обернулся ко мне, держа красивую, круглую, серебряную шкатулку. Небольшую.
Замерла испуганно. Особенно, когда он открыл её. Но там оказался лишь красный порошок. Кумкум?..
Старший муж поставил шкатулку и крышку на телегу – они её чем-то подпёрли, так что она сейчас стояла ровно. И, повернувшись ко мне, сжал ладонями мою голову.
Напряжённо сжалась. Он помрачнел. Но трогать меня при братьях и при свете друга лотосов не стал. Или он не этого хотел?.. Мужчина между тем разделил мои волосы пополам, видимо, чтоб был прямой пробор, как у замужней женщины, а волосы разделённые обратно мне за спину перекинул. Потом шкатулку поднял, левой рукой.
Палец правой руки обмакнув в порошок, Поллав поставил мне точку между бровей, по центру лба. Потом провёл пальцем по волосам, по пробору, от лба и вверх, по центру. Потом, шкатулку закрыв, отступил. Значит, только бинди и синдур были его целью? Ах да! Старший муж привык, чтобы обычаи и традиции исполнялись, основные.
А мужчина как раз развернул красную дупатту, мою свадебную. Натх вытащил. Ступил, закрепляя мне его кольцо в левой ноздре. Он рукою мою щёку задел. И я снова невольно напряглась. Он шумно выдохнул, заметив, что боюсь его прикосновений. Но всё же цепочку закрепил за мои волосы. Потом степенно извлёк мангалсутру, одел мне на шею. Немного в сторону лег центр ожерелья. Как-то странно на меня посмотрев, муж подхватил золотую круглую подвеску и переместил в центр, между моих грудей. И ладонью, будто издеваясь, провёл по моей обнажённой шее и даже по левой груди. Я опять сжалась от его прикосновенья. Потупилась.
А Поллав невозмутимо достал тику, осторожно уложил на моих волосах, поверх синдура. Уверена, чтобы и пробор по центру был, чтобы и цепочка подвески ровно по пробору легла, позаботился. Закрепил крючок в волосах. Потом саму подвеску поправил, чтоб лежала по центру лба. Опять меня задел. Он надо мною издевается?! Или мстит младшему брату, который меня обнимал у него на глазах?
И, пока он опять не стал меня трогать, волосы подхватила сама, стала торопливо заплетать в косу. Мужчина усмехнулся, отступая. Или, всё же… со мной играл?.. Робко посмотрела на него, вдруг посерьёзневшего. А украшения он на меня спокойно цеплял. Ах да, Садхир же сказал, что старший брат его к ганикам ходил. Он их там и раздевал. И, одевал, видимо.
– Вот, теперь похожа на приличную замужнюю женщину, – с усмешкою сказал Поллав.
И шнурок мне подал, нащупав где-то в свёртке. Обычный, может, тем, что кто-то из них волосы подбирал. Или что-то ещё.
Робко ухватила за край шнурка, подальше от его руки. Он усмехнулся, но отпустил. Торопливо косу перевязала. А Поллав мне свёрток протянул, развязывая. Дупатты. Разные. Красивые-красивые. Намекает, что надо бы и голову прикрыть. Как приличной замужней женщине. И, кстати, я вот этих, крайних, прежде не видела. Я было невольно руку протянула к голубой и с серебряной вышивкой. Но, вспомнив, руку от неё отвела. И, чуть помедлив, достала зелёную. Которую сам старший муж купил мне, после того, как сказала, что люблю зелёное. Торопливо край обвернула вокруг юбки. Через плечо перекинула. А другим концом, расшитым, прикрыла волосы. Торопилась, чтобы муж не вздумал мне помогать, снова меня трогая. Но, когда облачилась совсем и испуганно посмотрела – его уже рядом не было. Он уже к кушаньям разложенным пошёл.