Три незваных мертвеца на диване

Арбузова Татьяна

– Ты в своем репертуаре,– расхохотался Алексей, шлепнув себя по коленям.

Ирина, сидевшая между нами, повернулась на мгновение к брату и развернулась вновь ко мне.

– Почему?– не принимал никак ее мозг информацию, отторгая ее.

– От страха,– выкрикнула я, уже пожалев, что придумала эту хохму.– Анекдот знаешь? Пошел человек в лес по-маленькому, встретил медведя, заодно сходил и по-большому.

Ирина подозрительно замолчала. В ожидании неизвестности, смолкли с братом и мы.

– А-а-а,– неожиданно взвыла и повалилась на меня Ирина, покатываясь от смеха,– А-а-а. Я-я-я поняла-а-а-а. Это, это, это смешно!– сквозь тернии

склероза или маразма, наконец, прорвалась к ее мозгу моя шутка.

Я и Алексей переглянулись, а Ирина никак не могла, угомонится, долбя по моей ноге кулаком, стремясь, вероятно, продолбить в ней сквозную дыру. «Бедная,– пересилило во мне чувство жалости к Ирине, жалость к собственной конечности,– Как же трудно, наверное, тебе живется в этом «безумном, безумном, безумном мире?». Поклявшись себе и про себя, я решила отныне меньше трунить и подсмеиваться над Ириной, чтобы не ставить ее в неудобное положение и не напрягать ее извилины непосильным трудом.

День прошел спокойно и в обычных, повседневных хлопотах. И даже злополучные события казались уже такими далекими и совершенно не злополучными.

Спать улеглись рано. На нас троих одновременно, после сытного ужина, как коварный враг, напала сонливость, свалив враз и наповал.

Ночью мне приснился сон, как будто я запускаю воздушного змея. И вот он уже в небе, подхваченный потоком воздуха, а я бегу по зеленой траве босиком, пытаясь удержать нить, на конце которой яростно борется за свою свободу этот полный решимости клочок бумаги. Но, вдруг, он, вырывается из моей власти и, взлетев на какое-то мгновение вверх и покружив там, быстро начинает падать прямо на меня. Рев, с которым он нагоняет меня, убегающую от него в ужасе, напоминает сирену, вопящую, как мне кажется, повсюду. Я падаю лицом в траву и, понимая, что сейчас меня накроет уже не просто воздушный змей, а пикирующий бомбандировщик....просыпаюсь мокрая от пота. Но рев бомбандировщика с уходом сна, почему-то, не прекратился, и мне стало понятно, что сон этот, не совсем сон, потому что вой шел со двора. А через секунду уже не оставалось ни капли сомнения, что на улице вопит сигнализация автомобиля Алексея.

Понимая, что это входит уже в привычку, но мы, вновь, забыв о холоде и страхе, выскочили во двор в том, что было. Авто, моргая лампочками, словно заигрывая и подмигивая, орало во всю мощь охранной системы. Ирина и я, заткнув уши, остановились у самого крыльца веранды, а Алексей, на ходу отключив сигнализацию, начал осмотр техники, обходя ее вокруг.

– Да, елки,– раздалось, когда он зашел за машину.

– Что? Леш?– испугалась я за брата.

– Стекло сзади разбили, уроды. Поймаю, руки повыдергиваю.

Я расстроилась вместе с братом, и для себя постановила, что непременно посодействую ему в лишении кого бы то ни было тех самых рук, принимавших непосредственное участие в нанесении урона автомобилю.

На улице было холодно и мы с Ириной стояли, невольно и тесно прижавшись, друг к другу, плечами. Алексей же, растроеный происшествием, холода не ощущал и чувствовал себя в одних трусах вполне даже комфортно. Походив еще немного около машины и, «порадовав» наш слух витиеватыми выражениями из русского фольклера, причем не единожды, в конце концов, вернулся к нам. И вовремя. Жить намс Ириной оставалось минут пять, не более. Мы уже были проморожены настолько, что приготовились во цвете лет покинуть этот мир от переохлаждения.

– Завтра перегоню машину к соседям во двор,–

с горечью в голосе начал разговор Алексей, но заметив, что я и Ирина никак не реагируем (ни голосом, ни взглядом), воскликнул.– Чего стоите-то? Быстро в дом!

Но слово «быстро» он выбрал зря, потому, как эта история с ускоренным форсированием крыльца и веранды, была не про нас. С усилием оторвав свое плечо от Ирины, я, взявшись за перила, очень медленно, как ленивец, очнувшийся от дремы, начала подъем по ступеням. Вдруг, я почувствовала, что кто-то тянет меня сзади вниз. Не в силах произнести слов протеста, я обеими руками вросла в перекладину перил, стараясь не упасть. Цепляясь за мою пижаму, тем же манером заспанного ленивца, каравеллой мимо проплыла Ирина, вырвавшись в лидеры, по передвижению к цели. Мысленно осыпав ее (с горкой), почти теми же словами, что и Алексей до этого хулиганов, произнеся их в таком же кратном количестве, я дала зарок наказать Ирину, как только догоню. Но, очутившись в доме и получив кружку горячего чая прямо в руки, я оттаила (при чем, в прямом смысле слова) и простила все обиды.

– Ну, вот, кому это надо?– не мог найти себе места брат, измеряя комнату шагами.– Честное слово, найду, убью.

– Да, ладно, Леш,– попыталась я его успокоить.– Одно стекло не страшно. Я боюсь иного. Боюсь, что ущерб этот нанесен с умыслом. Специально. А в салоне-то все цело? Ты смотрел?

– Забыл,– реактивно среагировал брат, на этот раз, хватая куртку с вешалки.– Пойду, гляну.

Одевшись, Алексей ушел. Мы же с Ириной решили не ходить, каким-то особым женским чутьем понимая, что преступник на сегодня свой план выполнил.

– Я, знаешь, что подумала,– заговорила, согревшаяся Ирина.– Нас или пугают, или выживают. А, впрочем, не исключено, что и то и другое, и второе есть следствие первого.

«Обалдеть»,– широко, приняв это решение самостоятельно, раскрылись мои глаза от удивления. Ну, никак сейчас, да и потом (чего уж душой кривить), не ожидала я от Ирины такой постановки предложения и выводов. Она же, судя по последующей фразе, намерилась меня добить:

– Уже хорошо.

– Никак не уразумею, что тебе так понравилось?– подивилась я еще больше, не скрывая этого самого удивления.

– Убивать нас не собираются,– последовал еще один непредвиденный вывод.– Добиваются, чтобы напугались и уехали. Но кто из нас та «баба»? Вот в чем загадка.

Ирина выпучила свои глаза на меня, словно я и была тем преступником, который должен расколоться и признаться в преступлении прямо-таки немедля.

– Ты что думаешьпо этому поводу?– последовал за выпученными глазами вопрос.

Облегченно выдохнув и осознав, что подозрения с меня сняты, я подключилась к дискуссии:

– Не знаю. Нас пять баб было. И я бы поспорила относительно варианта «выживают нас из дома». Зачем им или ему нас выживать? А вдруг то, что они или он ищут, уедет вместе с нами?

– А, если нас пугают для того, чтобы вернулись уехавшие представители нашего общества?– осенило Ирину.– Ну, предположим, они думают так. Эти испугаются и вызовут обратно других, для поддержки.

– Я бы конкретнее сформулировала: ОТ СТРАХА,– хмыкнула я,– Мы позовем не для поддержки, а потому что элементарно испугаемся находиться тут в малом количестве. А что?– понравилась мне версия Ирины, и я согласилась с ней.– Не исключено. И такой вариант возможен. Надо всем звонить, пусть сумки перетряхнут. Вдруг, и найдется какой посторонний предмет в вещах.