Три правила ангела
Шрифт:
– Как компот в детском саду, глоточками, – общительный прочесал волосы пятернёй, откидывая длинную чёлку назад, умудрившись стать раз в десять обаятельнее. – Надо уж или залпом, или смаковать.
– В наших приходских школах таким тонкостям не обучали, – буркнула Лена.
Блондин посмотрел на неё эдак серьёзно и ни с того ни с сего расхохотался так, что на них оборачиваться начали.
– Кл-ласс! – непонятно что оценил он, отсмеявшись. – Хотите, научу? У меня дома есть отличный коньяк, не то, что эта морилка для тараканов.
– Не хочу, – честно ответила Ленка.
– Почему? –
Старообрядцева в ответ только плечами пожала. Ну а что тут скажешь? «Мне мама запрещает к незнакомым мужчинам домой ездить, потому что после таких экскурсий дети случаются»? «Покажите справку от психиатра, что вы не маньяк»? «Я не такая, я жду трамвая, то есть колечка, машины с куклой на капоте и «умерли в один день»? А красиво отшивать мужиков Ленка не умела, все советы, почерпнутые Оксанкой из статей, которые писала Светланка, в её голове не задерживались.
– То есть объективных причин для отказа нет? – поднажал блондин.
– А «не хочу» – это не объективно?
– Нет, это совершенно точно субъективно. Поэтому предлагаю следующий вариант…
– Андрей, отстань от нашей Елены и топай распускать хвост перед местными курицами. Они оценят, а мы нет, – строго велела так к месту появившаяся Элиза.
Между прочим, явилась она не одна, а под ручку с весьма импозантным господином, до изумления походившим на блондина, знатока коньяков. Правда, этот был седым, как лунь, но стать та же, похожая чёлка на левый глаз и сами глаза такие же серо-голубые, но голубизны куда больше, чем серости. И даже ямочка на щеке присутствовала.
– Слушаюсь и повинуясь, – красавец, который молодой, а не старый, по-гусарски щёлкнул каблуками и приложился к лапке именинницы. – Хотя на счёт хвоста я бы поспорил. Прошу заметить, между распусканием, как вы изящно выразились, хвоста и демонстраций себя любимого с лучшей, но вполне реальной стороны существует гигантская разница.
– Иди, иди, трепло! – отмахнулась от него Элиза Анатольевна. – К тому же, ловить тут тебе совершенно нечего, мы уже отбываем. Вот только познакомлю Лену с Юлием Александровичем и поедем.
– Уже? – и удивился, и явно огорчился седовласый. На Ленку он не то чтобы внимания обратил, престарелый красавец её попросту не увидел. Ну вот как будто у стола никого и не стояло, пусто там было. – Я думал, хотя бы посидим, если уж встретились. Сколько мы не виделись, Динь-Динь?
Элиза – вот уж на самом деле диво! – покраснела, да так активно, что заалевшиеся скулы не смогли скрыть ни пудра, ни прочие основы под макияжи. А ещё хозяйка затрепетала ресницами – смущённо так, и улыбнулась, но уже лукаво.
– Да здесь и присесть-то некуда, Юлик, – сказала, будто пуховкой погладила. Лежала у неё в спальне на туалетном столике такая, большая, лебяжья, мягкая-мягкая – Ленка раз не удержалась, потрогала. – А поговорить спокойно нам не дадут. Ты бы лучше заехал как-нибудь, навестил старуху.
– Ну какая ты старуха, Динь-динь, – укорил седовласый ласково, накрыв ладошку Элизы, лежавшую у него на локте, своей. – Не говори глупостей.
– Ещё скажи, что время надо мной не властно, старый льстец, – звонко, ничуть не хуже всяких Степашек, рассмеялась хозяйка. – А лучше проводи нас до машины. И большое спасибо, что пришёл, чёстно говоря, не ожидала.
– Не ожидала, что помню, когда твой день рождения? Разве я могу забыть?
– В последние десять лет тебе это удавалось весьма успешно.
– Помниться, ты сама заявила, что не желаешь меня видеть. Кажется, упоминала даже помойное ведро, которое непременно окажется у меня на голове, если я рискну…
Ленка таращилась на них во все глаза. И ведь понимала, что не стоит, неприлично, да и не хотела, а всё равно откровенно пялилась, но как не смотреть, когда всё точно как в кино! Причём не в современном, а старом таком, «душевном» – мама их так называла: и красиво, и трогательно, аж слезу выжимает, и самой вот эдак тоже хочется.
Только не слишком ли часто в последнее время случается «как в кино»? Опят, выходит, прав дядюшка.
Глава 4.4
В машине Элиза притихла, разом как-то сдулась, словно шарик, из которого воздух выпустили, но не до конца. Она сидела, закрыв глаза, опершись затылком на подголовник, и вроде бы снова побледнела, хотя в этом Ленка уверена и не была, вполне возможно, виноваты уличные фонари, то и дело заливающие салон мертвенным зеленоватым светом. Старообрядцева посматривала на хозяйку исподтишка и никак не могла понять, поплохело ей или ничего, ещё держится? А, главное, что она будет делать, если Элизе Анатольевне действительно станет хуже. «Скорую» вызывать? Так сама же старушка разозлится. Максу звонить? Тогда разозлится он. И ведь кругом сама же Ленка виноватой окажется.
– Думаете, совсем из ума выжила старуха? – спросила Элиза, не открывая глаз и к Лене не поворачиваясь. – Возомнила себя молодухой, глазки начала мужикам строить?
– Ничего такого я не думаю, – пробормотала Старообрядцева, у которой на самом деле и мысль подобная не мелькала.
– Просто с Юлием у нас очень старые и очень непростые отношения, – кажется, ответы Элизе Анатольевне и не требовались. – Они были очень дружны с Алекссем, моим мужем. Ещё со студенческих времён, оба обожали горы, занимались скалолазанием, на этой почве, вернее на скалах и сошлись. Ух, как я ненавидела эти их поездки! Как там у Владимира Семёновича? «Если друг оказался вдруг и не друг, и не враг, а так…» – Хозяйка вздохнула, села ровнее, с силой растёрла виски. – Когда мы поженились с Алексеем, Юлий был… Не помню. То ли в Южной Америке, то ли в Африке. В общем, двигал карьеру и зарабатывал деньги в дружеских социалистических странах по поручению родной партии и правительства. Вернулся года через три, тогда мы и познакомились. На беду. Одна беда на троих. Звучит как название пошленького романчика, да?
– Элиза Анатольевна, – начала было Ленка, понятия не имея, чем и как будет продолжать.
– Вы правы, это скучно, неинтересно и сто лет как мхом поросло, – невесело хмыкнула хозяйка.
– Нет, не в этом дело! – горячо заверила Старообрядцева. – Мне очень интересно! Просто…
– Правда? – Элиза вроде как даже лицом просветлела. – Ну вы сами виноваты, Лена. Старикам только дай повспоминать дела минувшей молодости. А ехать нам ещё далеко.
– Нет, мне правда… Но вам нужно нервы поберечь. Врачиха сказала…