Три приятеля
Шрифт:
– Как? Еще ласковее? – удивился Леня. – Впрочем, могу.
Он вымыл руки от рыбной шелухи, вытер их и ласково шлепнул Иру по попке. Повторил, задержал руку и стал с нажимом массировать понравившееся ему место.
– Осторожнее, – заявила Ира, – у меня нож.
– Вот-вот, то ласковее, то угрозы. Где же найти ту тонкую грань, которая… Ирина. Кубиками, а не соломкой.
– Тебя даже мой зад не может отвлечь от критики.
– Да, – вздохнул Леня, – родители приучили все делать профессионально.
– Под юбку лезть тоже родители научили?
– Не-е… Этому улица научила. Ай ты, черт.
Леня метнулся к плите. И до самого прихода приятелей Ира наблюдала одухотворенное лицо возлюбленного, его проницательные глаза, направленные на кастрюли, миски и разные приспособления, слушала язвительные замечания по поводу ее рук, воспитанию, образования. Замечания, однако, прерывались ласковым Лениным поцелуем и поглаживаниями, впрочем, последние происходили урывками, потому что руки требовались для широкого спектра кухонных работ. Наконец раздался звонок домофона. Леня отправил Иру открывать и встречать, и Ира встретила. Сначала в квартиру вошел картонный ящик размером с телевизор, за ним появился Стас, обнимающий этот груз, за Стасом показался Мишка с бесчисленным количеством раздутых пластиковых пакетов в обеих руках. В пакетах звонко гремели бутылки. Ящик и пакеты были установлены на пол, причем половина пакетов немедленно со звоном и Мишкиными проклятиями упала, что бутылкам не повредило – ни падение, ни проклятия. Рассмотрев ребят, Ира спросила:
– Вы что, решили сюда переехать жить?
– Жить? – удивился Стас и потянул носом в сторону кухни. – Нет, мы ненадолго. Вот выпьем все это, закусим и уйдем.
– Все? – переспросила Ира.
– Конечно, – успокоил ее Миша. – А не хватит – сбегаем в Никольский. Добавим.
Появился Леня. Рук не подал, потому что держал их, как хирург – подняв и раскрыв ладони. Он осмотрел свертки и заявил:
– Чего, шнурки, жрать хотите?
– Ага, – ответил Мишка.
– Сейчас в тазы накидаем. Выпивки-то хватит?
– А когда ее хватало? – опять сказал Мишка.
– Ладно, разбирайте, открывайте, наливайте. И мне рюмочку давайте. Ира, оставь пареньков, сами разберутся. Пошли со мной, поможешь.
Стас откинулся на спинку, вытер салфеткой рот и загудел, обращаясь ко всей компании:
– Хвалить Ленину готовку становится общим местом. Все в восторге. Но меня действительно интересует, почему никому не удается так пропарить косточки того же карпа, чтобы они не чувствовались? А у тебя, – он обратился к приятелю, – получается. Ты что, в автоклаве готовишь, при большом давлении?
– Нет, – задумчиво ответил Леня, – и знаешь почему? Потому что пищу, приготовленную при высоком давлении, следует потреблять также при высоком давлении. А у меня дома нет барокамеры.
Все засмеялись. Мишка от удовольствия даже поперхнулся. Стас хотел ему помочь и легонько похлопать по спине, но опытный Мишка от его руки уклонился и показал Стасу кулак. Наконец Мишка откашлялся и сказал:
– Ты, дистрофик, руки не распускай.
– Да я что? Я помочь хотел!
– Ладно. Для чего мы собрались? Обсудить, так? Вот давайте начнем. Билеты готовы?
– Все в порядке, – ответил Стас, – паспорта, визы, билеты. Здесь машиной до самолета, в Цюрихе нас встречает Илга. Все под контролем. А девица наша готова?
– Да, кстати, как она поедет? – вмешался Леня. – В больничном халате?
– Действительно. – Мишка удивленно обвел всех взглядом.
– Мужики. Гвозди. Шнурки. – Ира веселилась от души. – Все предусмотрели. И билеты, и машины. А девку в простыню завернуть – и в Швейцарию. Без запасных трусиков.
Приятели почувствовали себя неуютно. Они попытались оправдаться, но Ира властно махнула рукой. Это был жест, призывающий к вниманию.
– Итак. Я привезла в больницу свою знакомую портниху. Завтра будут готовы два платья, костюмчик и несколько халатиков. Купила Оле всю сбрую. И главное, научила ее надевать все это…
– Ну, вешалка, ты даешь! – перебил ее Стас восхищенно.
– Что?! – возмутилась Ира.
– Высшая оценка для девушки, – успокоил ее Леня, – Илга совсем обалдела, услышав от Стаса такое любовное обращение. Человек она грамотный, с этим словом знала фразу «Театр начинается с вешалки», поэтому, подумав, спросила: «Стас, скажи, почему ты решил, что с меня начинается театр?» Честное слово, я сам слышал. От смеха лег на пол. У Илги блюдца вылезли на метр…
– Это что, – перебил его Мишка, – как-то она робко спрашивает меня: «Миша, у вас с Леней какие-то проблемы? Стас сказал про вас обоих, что вы – гвозди. Я смотрела в словаре. Это же ужас!» Пришлось объяснять. Ладно, мы Иру прервали. Что еще?
– Еще надо купить ей обувь и куртку. Или пальто. Потом на голову чего-нибудь. Чемодан, где она все это будет хранить. Еще мелочи разные, ножницы, пилочки, крем. Подстричь ее надо. Я составила список, взяла денег у Лени и все сделаю сама.
– Слава Богу, – облегченно загудел Стас, – хоть у кого-то есть голова на плечах.
– Красивая, – добавил Леня.
– На красивых, – добавил Мишка.
– Льстецы, – сказала Ира.
На этом вечер закончился. Стас и Мишка исчезли, заявив на прощание, что выпивка была неплохая, а пища – так себе. Леня захлопнул за ними дверь, вернулся в кухню, где Ира укладывала что-то в холодильник, оторвал ее от занятий и погнал в спальню, приговаривая:
– Я знаю, что ничего нового не увижу, но каждый раз надеюсь на это. Поэтому продолжаю делать попытку за попыткой.
Ира не возражала.
Уголок боевой славы
– Есть такой психолог Жан Пиаже. Сам я его не читал, а только слышал общую характеристику его работ. Так он будто бы утверждает, что уровень интеллекта определяется по умению адаптироваться в жизненных ситуациях.
Леня помолчал.
– Я полагал, что уровень интеллекта определяется механически: есть тест, ответил правильно на вопросы – получи свой уровень. Чем больше правильных ответов – тем выше уровень интеллекта. А адаптация? Вроде бы это из другой песни. Ну скажи, пожалуйста, какой там уровень интеллекта у лесника или зека, хорошо адаптированных в лесу или в колонии усиленного режима? Но может быть, я не прав? Смотри, возьмем гениального музыканта. Сморчок, нос вечно мокрый, шнурки развязаны, в жизни – мудак мудаком, но гений. Совсем в нашу коммунальную жизнь не адаптирован, жена его обманывает, в троллейбусе зажимают. Значит, у него самый низкий уровень интеллекта. А? Но он же гений. Хотя мне с таким неинтересно.