Три шага в неизвестность
Шрифт:
Антон грустно усмехнулся.
– Ну ты, Саня, даёшь! Разве я сказал, что кого-то подозреваю? Я вообще не уверен, что мне реально кто-то угрожает. Мало ли из-за чего могла возникнуть тревога. Может быть, съел чего-нибудь… – попытался он пошутить.
– Значит, методам Бори Смыслова ты не слишком доверяешь?
– Нет, почему же? Результаты очень убедительные.
– Но всё же тебя что-то смутило? Что, если не секрет?
– Всё было на высшем уровне, – успокоил его Антон. – Борис Алексеевич показал себя мастером своего дела. Просто мне осточертело размышлять на эту тему и неизвестно кого бояться. Хочется отвлечься и развеяться.
– Вот это я тебе твёрдо обещаю, – бодро отозвался Александр. – Всё будет, как
Баня действительно производила впечатление. По своим размерам и внешнему виду она больше напоминала терем. Из трубы уже вился лёгкий, едва заметный дымок. От входной двери расстилался деревянный трап, ведущий в небольшой пруд и заканчивающийся упругим помостом для прыжков в воду. Что касается «дачного домика», то в этом дворце могли бы, не мешая друг другу, проживать несколько семей. Весь же участок раскинулся более чем на полгектара. Там имелись и теннисный корт, и поле для гольфа. В дальнем конце, образуя маленький бор, росли кедры высотой примерно в полтора-два человеческих роста. Заканчивалось дачное поместье на берегу реки. Там же, у самой воды, располагалось небольшое строение прямоугольной формы. Антон невольно поразился увиденным. Если у Борщова дача утопает в такой роскоши, то что представляет собой его особняк в спальном районе города?
Проведя гостей по своим владениям, хозяин дачи опять повёл их к бане. В просторном помещении, которое язык не повернулся бы назвать предбанником, был накрыт роскошный стол. Антон удивлённо присвистнул.
– Ты когда успел всё это подготовить?
Борщов критически посмотрел на него.
– Удивляешь ты меня, парень. Сколько времени ты в администрации? Больше двух лет – сам так недавно сказал. А до сих пор рассуждаешь как рядовой инженер. Бери пример со своего друга Паши, – Александр хлопнул Павла по плечу. – Вот он уже начал правильно понимать стратегию новой власти. Меняет понемногу своё мировоззрение.
Антон вопросительно взглянул на своего друга. Павел засмеялся.
– С волками жить – по-волчьи выть.
– Значит, выть по-волчьи ты уже начал? – спросил Антон. – А я-то и не знал. Смотри, Павлуша, одним вытьём дело может не закончиться. Как бы тебе потом рвать кого-нибудь клыками не пришлось. У стаи свои законы. А может быть, ты уже и к этому готов?
Коржин недовольно поморщился.
– Брось, Антон! Ты же меня давно знаешь. Подлецом я никогда не был и не буду. Всё хорошо в меру. Я об этом не забываю.
– Надеюсь.
– Надеется он! – Павел сердито дёрнул головой. – Да ты меня как облупленного знаешь. Ну, отступил я немного от своих принципов. И чёрт с ними! Одними принципами сыт не будешь.
– Давно отступил? – ехидно спросил Антон.
– Я дату в календаре не помечал. Но и ты, дружище, не обольщайся: тебе это тоже придётся сделать. Иначе просто сожрут.
– Это мы ещё посмотрим.
– Так-так, братцы мои, спор прекращаем, – примирительно сказал Александр. – Ты, Антоша, не горячись и не наезжай на нас со своей праведностью. Хочется жить бедно – возвращайся на завод. Чего ж в администрацию области попёрся? Мог бы и отказаться от предложения.
– Так ведь мы сюда работать пришли, – возразил Толмачёв. – Дело делать.
– А вот это, Антоша, и есть самое главное дело, – Александр выразительно повёл рукой, указывая на своё богатство. – Для того и живёт человек, чтобы вкушать земные радости. Ты ещё толком не попробовал красивой жизни. Ничего, скоро распробуешь. Вот тогда и почувствуешь разницу. Думаешь, это я сам занимался праздничным столом? Нет, мой хороший. Я лишь распорядился. Стол накрыла прислуга. Надо всего лишь понять простую истину: нам, слугам народа, без прислуги никак не обойтись. Меняй
Антон не успел возразить. Борщов воздел кверху руки и громогласно объявил:
– Всё, братцы, прекращаем спор. Заседание объявляю закрытым. Переходим ко второй части нашего праздничного мероприятия. Короче, кушать подано – садитесь жр… То есть прошу всех за стол.
Толмачёв и сам понял, что пора прекращать разглагольствовать о морали. Можно перестараться с ролью праведника и выдать себя. Когда-то, не слишком давно, Павел Коржин сумел убедить руководство в том, что его друг обладает ценными деловыми качествами и может принести области огромную пользу, заняв пост в администрации. И Антон не подвёл своего поручителя. Он энергично приступил к новым обязанностям, успешно воплощая в реальные дела свои многочисленные планы и идеи. Его усердие и смекалка были замечены и по достоинству оценены. Не зря же Григорий Иннокентьевич – нынешний губернатор – призвал народ по местному телевидению поддержать на выборах именно кандидатуру Толмачёва. Но не только области Антон планировал принести пользу. О себе, любимом, он тоже не собирался забывать. Нет, он не вымогал, не прессовал, не ставил ультиматумов, никого не загонял в угол. Он вообще не хапал. Но от периодических, относительно скромных и безопасных «презентов» не отказывался. Эти «мелкие» подношения, однако, помогли ему обзавестись квартирой в элитном доме и роскошной иномаркой. И Антона это не смущало. Сколько лет он прозябал в бедности, сводя концы с концами! Сколько лет кормил нахлебников-чинуш своим трудом! Настало время возвращать своё.
Так что и его мораль была достаточно гибкой. Весь спектакль был затеян с одной целью – прощупать почву. Вот уж действительно: с волками жить – по-волчьи выть. Но ведь во всём, как заметил Павел, должна быть мера. Интересно, какова эта мера у самого Паши? Как далеко он успел зайти? На что теперь способен ради жирного куска? В груди у Антона заныло. Неужели человек может так сильно измениться? Где то нищее, светлое, благословенное время, когда они друг за друга готовы были пойти на смертельный риск? Ушло то времечко. Навсегда ушло. Его больше нет.
Выпив коньяку и легко закусив, друзья-соперники отправились в парную. Борщов беспрестанно балагурил, стараясь поднять настроение своим гостям. Впрочем, гости и без того не слишком грустили, хотя Павлу, как видно, наезд друга слегка испортил настроение. Все трое забрались на полок, на самый верх.
– Ну, держитесь! – крикнул хозяин, плеская на каменку.
Жгучий пар заставил их на какое-то время замереть неподвижно. Вскоре волна жара схлынула. Пришло ощущение комфорта и удовольствия. В воздухе стоял приятный древесный запах, источаемый кедровыми стенами. В первый заход просто посидели на полоке, погрелись без веников. Потом выбежали из бани и с помоста попрыгали в пруд. Остывшая сентябрьская вода обожгла холодом. Но распаренная компания ещё несколько минут плескалась в холодной воде, громко восклицая и фыркая от удовольствия. Почувствовав озноб, опять побежали в парилку, чтобы вновь согреть свои озябшие тела. И лишь после этого друзья вернулись к застолью. Обернувшись простынями, они заняли свои места за столом.
Александр наполнил стопки коньяком и произнёс тост:
– Будем здоровы! А также успешны и богаты! Вам, ребята, открылась дорога в настоящую жизнь. Вы в неё ещё не вошли, но уже находитесь, как бы сказать, в её предбаннике. Стучите – и вам откроют. Важно знать, как надо стучать.
– И знать, на кого «стучать», – с ухмылкой добавил Коржин.
Шутку не оценили. Антона она неприятно царапнула. Борщов бросил на Павла недовольный взгляд.
– А вот этого я не говорил. Это ты сказал. Ну да ладно, не будем омрачать наш праздник мелочами. Выпьем!