Три темные короны
Шрифт:
Он пообещал привести туда Пьетра в день его совершеннолетия. Но то было до новой страны и новой жены.
– Итак… - протянул служитель, что вёл Пьетра вверх по лестнице Восточной Башни, где жила Натали.
На самом деле ему не нужен был гид. В мыслях он сто раз бывал тут.
Когда они миновали окно, он смотрел на западную башню.
Огромная и неуклюжая, сглаживала всё остальное. С близкого расстояния она не была столь грандиозна, а сдали словно ножом разрезала небо. Отсюда она была просто чёрной
Служитель остановился у маленькой двери. Пьетр постучал и вошёл.
Помещение было маленьким и круглым, почти как лачуга жриц, одна из бесчисленных келий, вырубленных в скале. И для этого окошка Натали казалась огромной.
– Ну… - промолвила она.
– Я был удивлён, когда ты меня сюда вызвала.
– Я знала, что ты этого не ждал. Намёк на приз. Это то, что ты себе представлял?
Пьетр посмотрел в окно и присвистнул.
– Признаться, я думал, что должно быть три башни вместо двух. Как королев. Но теперь вижу… поразительно! Даже две –
огромное достижение.
Натали пересекла комнату и согнулась перед небольшим шкафом, её шаги были громки, как стук лошадиных копыт по мощёной дороге. Слишком мало ковров. Ноги слуг, пожалуй,
жутко болят.
Натали налила в два стакана вино соломенного цвета.
Майское. Он чувствовал запах из окна… странный выбор.
Напиток для ребёнка-отравителя. Он взял его и фыркнул, но не обнаружил токсин.
– Какое событие? Я не пил вино много лет. Моя мачеха делала его для меня летом… Мёд, клубничный сок.
– Я так готовила его Катарине. Она всегда его так любила…
Но сначала это делало ей больно, бедняжке.
Пьетр сделал глоток – прекрасное, не сладкое даже.
– Это из виноградников Волчьей Весны, - сказала Натали. –
Природа грязна, но умеет растить виноград. Маленькое солнце фруктов, они говорят, - она фыркнула.
– Тётя Натали, что случилось?
Она покачала головой.
– Ты набожен, Пьетр? Ты знаешь что-то о храме?
– Не особо много. Маргарита пыталась убедить после того,
как отец на ней женился, но прошло слишком много времени.
– Никогда не поздно. Она ведь уговорила твоего отца оставить совет. Отказаться от капитала и семьи, - она вздохнула. – Я бы хотела, чтобы Паулина не умирала. Это было оскорбительно, когда Кристоф женился на Маргарите.
– Да. Но ты позвала меня не потому.
Натали рассмеялась.
– Ты так похож на меня. Так прям. И ты прав. Я призвала тебя сюда, потому что храм выступает против нас. Ты слышал о
Жертвенном годе?
– Нет, - ответил Пьетр.
– Не удивлена. Ты совершенно поглощён Катариной.
Жертвенный год – это королевы, две из которых слабы,
– Как это поколение.
– Да. И большая часть истории правдива. Даже я помню, мне рассказывала бабушка. Но храм решил её перекрутить.
– Как?
– Они говорят, что на жертвенный год две слабые королевы убиваются толпой во время церемонии Вознесения.
– Что? – переспросил Пьетр. Он поставил своё вино на подоконник, но то выплеснулось из бокала.
– Они говорят, что толпа поднимается, отрывает руки и головы от тел, бросает в огонь. И они собираются сделать это с
Катариной и Арсиноей, провозгласить Мирабеллу Королевой-
Белоручкой.
Пьетр задержал дыхание. Белоручек любит народ. Они уступают только Голубым королевам. Но ни одной не было уже двести лет.
– Эта часть истории о Жертвенном годе не соответствует действительности, - проронила Натали. – Я никогда такого не слышала.
– Старуха Лука столь отчаянна? Может, с элементалем чтото не так?
Может быть. Или храм мечтает захватить первенство.
Плевать. Важно то, что мы наем.
– Откуда?
– Меня проинформировала пташка с материка. Прошептала на ушко.
Пьетр провёл рукой по лицу. Катарина. Милая Катарина.
Они оторвут ей руки и голову. Сожгут её.
– Почему я тут один, Натали? Где Женевьева, Луциан,
Аллегра?
– Я не сказала им. Они ничем не помогут, - она смотрела через окно на город и деревни. – Ничто на этом острове не происходит без моего ведома. Или я так думала. Но я знаю, что каждое лезвие жриц уже на пути к Айнисфил. Каждая жрица будет вооружена.
– Так мы можем вооружиться!
– Мы не солдаты, милый. Не сейчас. Нам нужен был бы каждый отравитель в городе… В Айнисфил жриц будет больше в три раза…
Пьетр схватил тётю за руки и с силой сжал их. Может, он не видел, как она переживает, но знал из историй отца, чтобы понять, как это выглядит. Глава Арронов не признаёт проигрыш.
– Мы не будем стоять в стороне и позволить обезглавить нашу королеву! – его руки и голос смягчились. – Не Катарину.
Не нашу Катари!
– Что бы ты сделал, чтобы спасти её, Пьетр? – спросила
Натали. – На кострах мы бессильны. Жрицы ведут всё, от Охоты до Вознесения. Это почти невозможно – победить.
– Почти невозможно, - поправил он. – Но не невозможно. Я
сделаю всё, что должен. Всё, что угодно.
Она поджала губы.
– Ты любишь её.
– Да. И ты тоже.
Волчья Весна
Эллис вырезал Арсиное маску, чтобы скрыть её шрамы. Она была так тонка и плотно прилегала, что могла держаться на лице, на её носе, но в ней прорезались отверстия по бокам,