Три войны
Шрифт:
Довольно облизываясь, он обошел вокруг телеги. В то же время, глядя на мешки, он шарил блуждающим взглядом по сторонам, не дай Бог кто увидит.
А Василий подумал про себя: « Ежели
Между тем, шло время. Вот уже и посевная прошла, лето, убрали урожай. Василий особо и не верил, что он вернет долг, но как-то на берегу реки он встретил Корбана. Тот брел вдоль берега. Шагал вяло, расслабленно, поматывая головой, как уставшая лошадь. Тоскливо и жалобно он поглядел на Василия.
А тот в свою очередь напомнил ему про долг.
– Кум, – прошептал Митька, улыбаясь жалкой улыбкой. – Ругаешься, правильно! Вить с похмелья я, болею! Прости! Ты знаешь братка, зерна у меня нет и долг вернуть я не смогу.
– Это почему, – напрягся Василий.– Ты же обещание давал.
– Вить нет у меня ничего, но ты не переживай, долг, он как веревка, тянется и тянется. На следующий год отдам.
Посмотрел Василий на руки, и склоненные плечи Митьки и про себя подумал:
– Прав ты – пропащий человек! Так и надо меня дурака учить. Жалею всех, а кто меня пожалеет? А вслух сказал, – так вот, сдается мне, что ты мил человек, долг не вернешь, поэтому хочу потребовать от тебя, в счет этого выделать овчинные шкуры. Ты же в этом деле соображение имеешь?
– Об чем разговор. Знаешь Вася, я хоть и люблю выпить, но шкуры я на совесть делаю, можешь не сумлеваться. Ты завтра с утра завези мне их, все сделаю по высшему разряду.
– Добре, – согласно кивнул головой Василий и пошел в сторону дома.
Он не понимал, почему Корбан все время завидует ему. А чему завидовал, он понять не мог. Они оба, как и все деревенские мужики, работали в поле, на собственных подворьях. Правда, Корбан – то не очень землей занимался, все пчелами, да шкуры выделывал, иногда любил выпить.
Утром, подьехав к усадьбе Корбана, он долго стучал в воротину.
– Кого там черти принесли? – раздался сонный голос хозяина.
– Ты что вчерась с перепою забыл об чем договаривались?
Конец ознакомительного фрагмента.