Тридцать Шесть Валентинок
Шрифт:
– Нет, – пробормотал он сухо, – я догадываюсь, почему бы вам это не понравилось.
– Но это… – закончила, Сюзанна, уступая его мягким словам. – Это совершенно вне… О, Боже. Я не знаю, вне чего это. Это выше моего понимания, я полагаю.
– Он хотел изменить ее на Сноу–Формсби, – продолжил Дэвид, – но я сказал ему, что наши предки Мэнн будут весьма расстроены.
– Простите меня за вмешательство, – ответила Сюзанна, – но ваши предки Мэнн все давно умерли. И мне кажется, что в настоящий момент они должны быть не способны
– Нет, если они оставили юридические документы, исключающие наследование тому, кто откажется от имени Мэнн.
– Они не сделали этого! – задохнулась Сюзанна.
Дэвид просто улыбнулся.
– Они не сделали этого! – сказала она снова, но на этот раз ее тон был совершенно другим. – Они не могли так поступить. Вы это сказали, чтобы помучить бедного Клайва.
– О, теперь этот бедный Клайв, – поддразнил он.
– Бедняга – любой, кто вынужден отзываться на Сноу–Мэнн!
– Это – Сноу–Мэнн–Формсби, огромное спасибо. – На его лице показалась нахальная усмешка. – Мои предки Формсби были бы весьма расстроены.
– Полагаю, что они также лишили права наследования любого, кто откажется от их имени? – саркастично спросила Сюзанна.
– Вы правы, они это сделали, – сказал Дэвид. – У кого, вы думаете, я позаимствовал эту идею?
– Вы неисправимы, – сказала она, но при этом не достаточно строгим тоном. Хотя, по правде говоря, она скорее восхищалась его чувством юмора. К тому же подшутил он над Клайвом, а это просто замечательно.
– Полагаю, что в таком случае я должна назвать вас милорд Снежинка, – сказала она.
– Звучит не очень благородно, – сказал он.
– Или героически, – согласилась она, – но как вы видете, я все еще нахожусь в этом сугробе.
– Как и я.
– Белый вам к лицу, – сказала Сюзанна.
Он посмотрел на нее.
– Вы должны носить его чаще.
– Вы ведете себя весьма нахально для женщины, застрявшей в сугробе.
Она усмехнулась.
– Моя храбрость основывается на том, что вы тоже сидите в сугробе.
Он скорчил гримасу и затем, осуждая себя, кивнул.
– Здесь не так уж неудобно.
– Если не учитывать чувство собственного достоинства, — согласилась Сюзанна.
– И холодно.
– И холодно. Я не чувствую мою… э–э…
– Попу? – услужливо подсказал он.
Она откашлялась, как будто это могло помочь избавиться от румянца.
– Да.
Его зеленые глаза заблестели, видя ее замешательство, затем он стал серьезным, или, по крайней мере, серьезнее, чем был до этого, и произнес:
– Что ж, полагаю, что я должен спасти вас. Мне скорее нравится ваша… не волнуйтесь, я не скажу этого, – его прервал вздох полный ужаса. – Но я не хотел бы, чтобы она отвалилась.
– Дэвид, – с трудом произнесла она.
– Неужели только это заставляет вас использовать мое имя? – поинтересовался он. – Немного неуместно, но я гарантирую вам, что произведу операцию со всей почтительностью.
– Кто вы? – внезапно спросила она. – И что вы сделали с графом?
– Вы имеете в виду Ренминстера? – спросил он, наклоняясь к ней до тех пор, пока они не оказались нос к носу.
Его вопрос был настолько странным, что она смогла ответить только крошечным кивком.
– Возможно, вы никогда его не знали, – предположил он. – Возможно, вы только думали, что знаете его, но никогда не заглядывали глубже поверхности.
– Возможно, так и есть, – прошептала она.
Он улыбнулся, затем взял ее руки в свои.
– Вот что мы сделаем. Я собираюсь встать, и как только я это сделаю, я подниму Вас. Вы готовы?
– Я не уверена…
– Итак, – пробормотал он, с усилием пытаясь подняться, что было не такой уж легкой задачей, поскольку его ноги были на коньках, а коньки скользили по льду.
– Дэвид, Вы…
Но это было бесполезно. Он вел себя по–мужски предсказуемо, а это значало, что он не слушал доводов разума (не тогда, когда представилась возможностью продемонстрировать свою грубую силу). Сюзанна могла бы подсказать ему – и, фактически, она пыталась это сделать, – что угол наклона слишком большой, и его ноги неминуемо начнут скользить вперед, и тогда они оба упадут…
Собственно именно это и случилось снова.
Но на сей раз Дэвид повел себя нетипично: как любой мужчина, он должен был сердиться и придумывать разные оправдания. Вместо этого он всего лишь посмотрел ей в глаза и рассмеялся.
Сюзанна смеялась вместе с ним, ее тело, дрожало от чистой, неподдельной радости. Никогда такого не случалось, когда она была с Клайвом. С ним, даже когда она смеялась, она всегда чувствовала себя словно на сцене, как будто все наблюдали за тем, как она смеялась, интересуясь над какой же шуткой, потому что никто не мог считать себя частью самого фешенебельного общества, если не знал все кулуарные шутки.
С Клайвом она всегда знала эти шутки, но не всегда считала их забавными.
Но она все равно смеялась, надеясь, что никто не замечает непонимания в ее глазах.
Сейчас же все было по другому. Было особенным. Было…
Нет, подумала она яростно. Это не любовь. Но возможно ее начало. И возможно это могло вырасти. И возможно…
– И что мы здесь делаем?
Сюзанна запрокинула голову вверх, но уже узнала голос.
Страх скрутил ее внутренности.
Клайв.
Глава 5
Оба брата Мэнн–Формсби присутствовали на катке на приеме Молендов, хотя едва ли можно сказать, что их общение было дружеским. Действительно, вашему автору сообщили, что граф и его брат были близки к тому, чтобы устроить драку.
О, благосклонный читатель, какое было бы зрелище. Кулачные бои на коньках! Что следующее? Подводное фехтование? Теннис верхом?