Тридцать Шесть Валентинок

Куин Джулия

– Что ж, вы – более высокий человек, – ответила она, улыбаясь ему со своего места на скамейке.

– Интересная теория, – сказал он, – если не принимать во внимание тот факт, что мои лезвия стандартного размера. – Он махнул рукой на реку, где бесчисленные леди и джентльмены со свистом рассекали лед… или падали на свои попы. – У всех коньки больше похожи на мои.

Она пожала плечами и позволила ему помочь ей встать.

– Я не знаю, что вам на это ответить, – сказала она, – за исключением того, что такие коньки как мои весьма распространены в Сассексе.

Дэвид посмотрел вокруг: на бедного, несчастного Дональда Спенса, который получил ощутимый толчок в спину от своей матери, леди Моленд. Моленды, он был практически уверен, происходили из Сассекса, но их коньки совершенно не походили на те, что были на Сюзанне.

Дэвид и Сюзанна проковыляли к краю льда, – действительно, кто не знает, как трудно идти на коньках по земле? – и затем он помог ей ступить на лед.

– Следите за равновесием, – проинструктировал он, наслаждаясь тем, как она сжимала его руку. – Помните, что главное – в коленях.

– Спасибо, – пробормотала она. – Я помню.

Они продвигались все дальше по льду, Дэвид вел их к менее загруженной части катка, где ему не надо будет волноваться, что в них врежется какой–нибудь фигляр. Сюзанна, казалось, чувствовала себя на льду вполне естественно, отлично держала равновесие и полностью отдалась ритмичным движениям скольжения на коньках.

Дэвид сузил глаза, начиная кое–что подозревать. Трудно было вообразить кого–то, кто также быстро научился бы кататься на коньках, как эта худенькая девушка.

– Вы катались на коньках прежде, – сказал он.

– Несколько раз, – призналась она.

Только чтобы увидеть, что произойдет, он быстро остановился. Она тут же остановилась, превосходно справившись с задачей, не потеряв равновесия ни на секунду.

– Возможно, больше чем несколько раз? – спросил он.

Она прикусила нижнюю губу.

– Возможно, даже больше дюжины раз? – спросил он, скрестив руки на груди.

– Э–э, возможно.

– Почему вы сказали мне, что не умеете кататься?

– Хорошо, – сказала она, скрестив руки на груди, прекрасно имитируя его позу, – быть может потому, что искала повод отказаться от приглашения.

Он отшатнулся, сначала удивленный ее честностью, но затем скорее восхищенный ею. Статус графа, особенно богатого и влиятельного, предполагал наличие определенных преимуществ. Но наличие знакомых, честно высказывающих свое мнение, в их число не входило. Дэвид не мог вспомнить ни одного, кто, смотря ему в глаза, сказал бы то, что он действительно думает. Окружающие имели склонность говорить ему только то, что они считали, он хотел услышать, а это, к сожалению, редко бывало правдой.

Другими словами, Сюзанна была достаточно храбра, чтобы сказать ему то, что думала. Дэвид был поражен тем, сколько удовольствия это ему доставило, хотя, по правде говоря, она оскорбила его.

А потому она заслужила его улыбку.

– И вы передумали?

– Насчет катка?

– Насчет меня, – произнес он мягко.

Ее губы приоткрылись, его вопрос поверг ее в шок.

– Я… – начала она, и он видел, что она не знала, как ответить. Он начал говорить что–то, спасая ее из возникшего неудобного положения, но тут она удивила его, подняв к нему взгляд, и с той прямотой, которую он нашел столь соблазнительной, совершенно просто сказала: – Я все еще думаю.

Он тихо рассмеялся.

– Полагаю, это означает, что я должен буду приложить немало усилий для убеждения.

Сюзанна покраснела, и он понял, что она подумала об их поцелуе.

Ему это понравилось, поскольку он сам мало еще о чем мог думать в течение прошедших нескольких дней. Сознание, что она испытывает то же самое, сделало его пытку немного более терпимой.

Но сейчас было не время и не место для обольщения, и потому вместо этого он решил выяснить, насколько сильно она лгала о своих навыках катания.

– Насколько хорошо Вы катаетесьна коньках? – спросил он, отпуская ее руки и слегка подтолкнув ее. – Правду, пожалуйста.

Она, не колеблясь ни секунды, со свистом пронеслась вперед на несколько футов и затем стремительно остановилась, выполнив все великолепно.

– На самом деле, почти хорошо, – ответила она.

– Насколько хорошо?

Она улыбнулась. Не совсем искренне.

– Довольно хорошо.

Он скрестил руки на груди.

– Насколько хорошо?

Она мельком взглянула на лед, оценила положение людей вокруг и затем рванула прямо в его направлении.

И в то время, когда он был уже совершенно уверен, что она врежется в него, свалив их обоих, она выполнила аккуратный легкий поворот и обогнула его, под конец вернувшись назад, откуда начинала, в двенадцатичасовое положение.

– Внушительно, – пробормотал он.

Она сияла.

– Особенно для того, кто не катается на коньках.

Она продолжала сиять, но ее глаза стали немного робкими.

– Какие еще приемы? – спросил он.

Казалось, она колеблется, потому Дэвид добавил:

– Продолжайте. Хвастайтесь. Я даю Вам разрешение.

Она рассмеялась.

– О! Что ж, если оноу меня есть … – Она откатилась на несколько шагов, затем остановилась и стрельнула в него взглядом, полным озорства. – Я никогда и не мечтала сделать это без Вашего разрешения.

– Конечно, нет, – проворчал он, но его губы предательски подрагивали.

Она огляделась, очевидно, чтобы удостовериться, что у нее есть пространство для маневра.