Тридцать Шесть Валентинок
Шрифт:
Он выглядел необыкновенно глупо, притворяясь катающимся на коньках посреди гостиной, но Сюзанне удалось сдержать улыбку. Действительно, такие моменты, как этот, нельзя упустить.
– Я не понимаю, – сказала она.
Брови Дэвида сошлись от разочарования.
– Идите сюда, – сказал он, переходя в ту часть комнаты, где не было мебели.
Сюзанна последовала за ним.
– Вот так, – сказал он, пытаясь двигаться по полированному паркету так, как будто он был на коньках.
– Это не выглядит так уж… гладко, – сказала она,
Дэвид посмотрел на нее с подозрением. Она казалась настоящим ангелом, наблюдающим за ним, в то время как он выставлял себя полным идиотом. Его новые ботинки не были притерты, и поэтому вообще не скользили по полу.
– Почему вы не пробуете снова? – спросила она с улыбкой Моны Лизы.
– Почему бы Вам не попробовать? – возразил он.
– О, я не могу, – сказала она, скромно краснея. Хотя, нахмурился он, она вовсе не покраснела. Она только слегка наклонила голову в сторону в той робкой манере, которая должна быласопровождаться румянцем.
– Изучать нужно методом проб и ошибок, – сказал он, решив научить ее кататься на коньках, даже если это убьет его. – Вот единственный путь. – Если он собирался выставить себя дураком, Бог свидетель, она сделает то же.
Она немного приподняла голову, словно взвешивая его утверждение, после чего лишь улыбнулась и сказала:
– Нет, спасибо.
Он целеустремленно двинулся в ее сторону.
– Я настаиваю, – пророкотал он, шагнув к ней чуть ближе, чем считалось приличным.
Ее губы разошлись от удивления и внезапного прозрения. Да. Он хотел, чтобы она хотела его, даже если она не понимала, что это означает.
Переместившись так, чтобы оказаться немного позади нее, он положил руки ей на талию.
– Попробуем вот так, – сказал он мягко, его губы находились скандально близко от ее уха.
– Милорд, – прошептала она. Ее тон демонстрировал, что она пыталась прокричать свои слова, но ей или не хватило воздуха, или, возможно, убежденности.
Конечно, такое поведение было неподобающим, но поскольку он собирался жениться на ней, то не видел в этом проблемы.
Кроме того, он скорее наслаждался обольщением. Даже если – нет – особенно потому чтоона совершенно не понимала, что происходит.
– Вот так, – сказал он, его голос понизился почти до шепота. Он немного надавил на талию, чтобы вынудить ее двигаться вперед, словно они парой катились на коньках. Но конечно она споткнулась, потому что ее туфельки тоже не скользили на полу. И когда она споткнулась, он тоже споткнулся.
Однако, к его бесконечной досаде, они все же сумели устоять на ногах, а не упали, запутавшись в ногах, на пол. Что и было его конечной целью.
Сюзанна так искусно высвободилась из его объятий, что заставила задуматься, не отработала ли она эти действия на Клайве.
От досады он сжал зубы так, что скоро бы пришлось разжимать их руками.
– Что–то случилось, милорд? – спросила Сюзанна.
– Нет, ничего, – вымученно ответил он. – Почему Вы так подумали?
– Вы выглядите немного… – она несколько раз моргнула, пока вглядывалась в его лицо – сердитым.
– Нисколько, – сказал он спокойно, выкидывая из головы все мысли о Клайве, о Сюзанне и о Клайве–и–Сюзанне. – Но мы должны попробовать прокатиться снова. – Возможно, на этот раз ему удастся организовать падение.
Она отступила подальше. Умная девушка.
– Я думаю, что сейчас – самое время для чая, – сказала она одновременно мягким и решительным тоном.
Если бы этот тон так очевидно не означал, что он не получит желаемого, а именно прижатых друг к другу тел и предпочтительно на полу, то он, возможно, восхитился бы им. Она безусловно обладала настоящим талантом добиваться того, что хотела с улыбкой на лице.
– Вы любите чай? – спросила она.
– Конечно, – солгал он. Он терпеть не мог чай, больше потому, что это всегда досаждало его матери, которая считала своей патриотической обязанностью пить этот ужасный напиток. Но без чая у него не было бы причин задерживаться.
Ее брови сошлись на переносице, и она, не сводя с него хмурого взгляда, сказала:
– Вы ненавидите чай.
– Вы помните, – удивился он.
– Вы солгали.
– Возможно, я надеялся остаться в Вашей компании, – сказал он, пристально глядя на нее сверху вниз, словно она была шоколадным печеньем.
Он ненавидел чай, но шоколад – это совсем другая история.
Она отступила в сторону.
– Почему?
– Действительно, почему, – пробормотал он. – Это – хороший вопрос.
Она сделала еще один шаг в сторону, теперь путь ей преграждал диван.
Он улыбнулся.
Сюзанна улыбнулась в ответ, или, по крайней мере, она попробовала это сделать.
– Я могу принести Вам выпить что–то еще.
Казалось, мгновение он обдумывал ответ, затем произнес:
– Нет, я думаю, что мне пора.
Сюзанна почти задохнулась от сдавившего грудь разочарования. Когда же гнев на его деспотизм превратился в желание его видеть? И в какую игру он играет? Сначала он придумал глупые отговорки, чтобы обнять ее за талию, затем он беспардонно лгал, чтобы продлить свое посещение, а теперь, внезапно, он захотел уехать?
Он играет с ней. Но хуже всего то, что в какой–то мере она наслаждалась этим.
Он направился к двери.
– Так я увижу Вас в четверг?
– В четверг? – эхом отозвалась она.
– На катке, – напомнил он ей. – Помнится, я сказал Вам, что я приеду за Вами за тридцать минут до начала.
– Но я не давала согласия, – вырвалось у нее.
– Нет? – Он вежливо улыбнулся. – Могу поклясться, что Вы согласились.
Сюзанна боялась, что вступила на очень зыбкую почву, но все равно уже не могла остановить упрямого дьявола, управляющего ее мыслями.