Тридцать Шесть Валентинок
Шрифт:
– Добрый вечер, – отозвался он, когда стало очевидно, что она не собирается заканчивать приветствие.
– Милорд, – в ее голосе явно читалось удивление.
Он любезно кивнул.
– Мисс Бэлистер. Я могу присесть?
– Конечно, – сказала она, скорее автоматически. О боже, ну почему он здесь?
– Я подумал, что гораздо легче разговаривать, находясь рядом, а не кричать, – сказал он.
Сюзанна недоверчиво посмотрела на него. Им вообще не приходилось кричать. Ложи располагались очень близко друг к другу. Но, поняла
Это не должно было ее беспокоить, поскольку лорд Дарем занимал то же самое кресло более одного часа, и его бедро не доставляло ей никаких неудобств.
Но это так отличалось от соседства с лордом Ренминстером. С лордом Ренминстером все было иначе, начала понимать Сюзанна.
– Вам нравится спектакль? – спросил он ее.
– О, да, – сказала она. – Игра Кина не может быть охарактеризована иначе, как выдающаяся, Вы не согласны?
Он кивнул и пробормотал что–то, соглашаясь с ней.
– Я никак не ожидала, что Шейлок будет представлен в такой трагической манере, — продолжала Сюзанна. – Я видела «Венецианского купца»несколько раз в другом исполнении, уверена, что и Вы тоже, и он всегда был более комичен, Вы согласны?
– Действительно он представлен в неожиданной интерпретации.
Сюзанна с энтузиазмом кивнула.
– Я думаю, что черный парик это гениальный ход. Все Шейлоки, которых я видела, выходили на сцену в рыжих париках. А как Кин сумел бы убедить нас, что его Шейлок трагический герой, если бы он вышел в рыжем парике? Никто не относится к рыжеволосым мужчинам серьезно.
Граф начал неудержимо кашлять.
Сюзанна наклонилась вперед, надеясь, что ничем не оскорбила его. Поскольку у него были темные волосы, она не думала, что он мог обидеться.
– Прошу прощения, – сказал он, отдышавшись.
– Что–то не так?
– Нет, все в порядке, – уверил он ее. – Просто это Ваше довольно проницательное наблюдение застало меня врасплох.
– Я не имела в виду, что рыжеволосые люди менее достойны, чем все остальные, – сказала она.
– Кроме нас, черноволосых, несомненно, самых превосходных, – произнес он, его губы сложились в дьявольскую улыбку.
Она сжала губы, чтобы не дать себе улыбнуться снова. Это было так странно, что он смог объединить их неким таинственным образом, такие моменты часто превращаются в шутку для двоих.
– Я хотела сказать, – заговорила она, пытаясь вернуться к высказанной ею мысли, – что в романах никто никогда не читал о рыжих мужчинах, ведь так?
– Я не читаю романы, – заверил он.
Сюзанна взглянула на него немного раздраженно.
– Но если вы прочтете, – продолжала она, – то увидите, что он никогда не бывает героем истории.
Граф наклонился к ней, его зеленые глаза искрились грешным обещанием.
– И кто же герой Вашейистории, мисс Бэлистер?
– У меня нет героя, – сказала она натянуто. – Этот факт должен быть очевиден.
Мгновение он сидел молча, внимательно разглядывая ее.
– Должен быть, – прошептал он.
Сюзанна вдруг почувствовала, как ее губы приоткрылись, выпуская наружу тихий вздох, после того как его слова мягко коснулись ее ушей.
– Что, простите? – спросила она, наконец, не полностью уверенная, что он имел в виду.
Или, возможно, она былауверена, но только не могла поверить в это.
Он слегка улыбнулся.
– Такая женщина, как Вы, должна иметь своего героя, – сказал он. – Возможно, защитника.
Она посмотрела на него, приподняв брови.
– Вы говорите, что я должна выйти замуж?
Снова та же улыбка. Линия его губ изогнулась так, словно у него имелся чертовски приятный секрет.
– А Вы как думаете?
– Я думаю, – сказала Сюзанна, – что эта беседа переходит на очень личную территорию.
Он рассмеялся, но смех его был теплым, удивительно приятным, совершенно лишенным злости, он так отличался от смеха, которым часто награждало ее светское общество.
– Я отказываюсь от своего более раннего утверждения, – сказал он с широкой улыбкой. – Вы не нуждаетесь в защитнике. Вы явно в состоянии позаботиться о себе сами.
Сюзанна сузила глаза.
– Да, – сказал он, – это был комплимент.
– Ваши утверждения всегда требуют проверки, – заметила она.
– О, довольно, мисс Бэлистер, – сказал он. – Вы ранили меня.
Теперь настала ее очередь смеяться.
– О, пожалуйста, – сказала она, не переставая улыбаться. – Ваша броня слишком прочна для любого словесного удара, который я могу нанести.
– Я не так уж в этом уверен, – сказал он настолько тихо, что она не стала бы утверждать, что правильно расслышала его.
И затем ей пришлось задать вопрос:
– Почему Вы так любезны со мной?
– А я любезен?
– Да, – сказала она, не понимая, почему его ответ был для нее настолько важен, – Вы. Учитывая то, насколько отрицательно Вы были настроены по поводу нашего бракосочетания с Вашим братом, я не могу не быть подозрительной.
– Я не был…
– Я знаю, Вы сказали, что не были настроены против брака, – сказала Сюзанна, ее лицо почти ничего не выражало, когда она прервала его. – Но мы оба знаем, что Вы не одобряли его, ичто Вы поощряли его женитьбу на Харриет.
Дэвид выдержал паузу, обдумывая ее утверждение. Не то, чтобы ее слова были неправдой, и все же было ясно, что она ничего не поняла из того, что случилось прошлым летом.
И больше всего она не понимала Клайва. И если она думала, что могла бы стать ему хорошей женой, возможно, она и себя не понимала.