Тридцать ударов плетью
Шрифт:
Стою и не знаю, как переодеться. Попросить его выйти, потому что неловко, или начать прямо при нем?
Но Лев, видя мои мучения отворачивается сам. Терпеливо ждет. Стаскиваю с себя джинсы, за ними летит свитер и лифчик. Надеваю его футболку, пропахшую мужским парфюмом. И им. Мне нравится. Футболка на мне как огромное платье оверсайз, до колен. Вот и отлично!
– Переоделась? – Лев поворачивается ко мне и его улыбка быстро исчезает с лица. – Это что такое? – подходит он ко мне, хватая меня за запястье.
Я
– Они тебя тронули? Руки посмели распустить? – в глазах Льва злость, в голосе раскаты грома.
– Нет, мою кровь вчера взяли. Отсюда синяк.
– У них что, руки из жоп у всех?! – рявкает Лев, сжимая меня сильнее.
– У Джамаля точно оттуда. Он сам взял, я тебе говорила…
– Бл***ь! – в сердцах восклицает Лев. – Ох***и совсем, ушлепки! Утырки! Жаль, я сразу не посмотрел на шакалово «взятие»! Потому что это не «взятие», это Алин, ПИ*ДЕЦ!
– Лев, а что я могла поделать, их много, а я одна… они всей бандой спустились…
– Алин! – прижимает меня к себе еще яростнее, - Это не ты должна делать. Я должен! Бл***дь, это просто за гранью. За гранью всего. Все Алин, ты туда больше не вернешься!
– Но… мы же договаривались! – я в шоке. Я в радости, и в ужасе одновременно.
Я не верю. Я не соображаю. Я не понимаю смысл его слов!
– Алин, я не намерен ждать, пока они выкачают из тебя всю кровь и разберут на запчасти. Все. Надо было еще вчера не возвращать тебя. Я сам урод. Твои синяки, это даже не шакаленка, это - чисто моя вина!
– Лев, мне страшно! Ты уверен, что можно поступить так? Ты уверен, что мне и тебе после этого они хуже не сделают?
– Алин, это край. Это – предел. Хуже, чем сейчас, быть не может.
– Но…
– Никаких «но»! – рычит уже на меня. – Я – твой мужчина! Понятно? Твой защитник! Отец твоего ребенка! Я не могу допустить, чтобы с моей женщиной творили весь этот п***здец! Останешься здесь, пока я не решу этот вопрос!
– А потом?
– А потом, тоже останешься!
Глава 24
– Я набрал джакузи. Пойдем!
Лев подходит ко мне со спины, приобнимает сзади. Я стою около панорамных окон во всю стену его спальни и любуюсь видом на город с высоты птичьего полета. Красиво. Очень! Город точно на ладони, а на подступах к нему нескончаемые леса, подернувшиеся зеленой молодой дымкой.
– Вид завораживающий… - выдавливаю из себя, а в горле ком стоит.
Свобода. Вот она – раскинулась внизу. Приглашает окунуться! Зачерпнуть полную пригоршню. Умыться ею, точно водой ключевой! И где-то
– Тут будешь жить, Алин, раз тебе нравится. В моей спальне.
Лев легонько отрывает меня от пола, и прежде чем я начну задавать вопросы, запечатывает мои губы поцелуем.
– Хватит грустить, Алин! Выкини все из головы. Всё. Твой кошмар окончен. Пошли плавать!
Лев берет меня, не особо сопротивляющуюся на руки. Приносит в ванную. Джакузи полная воды и пены. А еще он включает режим гидромассажа, и вода пузыриться, бурлит, и так и манит погрузиться в ароматную пену.
Лев не ждет. Скидывает с себя джинсы и футболку. Сегодня он предусмотрительно без нижнего белья. Я замечаю, что он возбужден. Впрочем, его твердую эрекцию я ощущаю постоянно, когда рядом с ним, так что для меня это не должно быть сюрпризом.
Лев погружается в бурлящую пену, и улыбаясь, кивком головы указывает на место рядом с ним. Меня это немного коробит. Все же у меня шрам. Огромный, отвратительный на весь бок и половину спины. Он его видел уже, но все равно мне стыдно.
– Алин, вода замечательная. Идем, тебе полезна ванна сейчас, а после я смажу все синяки заживляющим гелем.
Пора отвыкать его стесняться. Если мы собираемся жить вместе, то времяпровождение в джакузи и в спальне будет совместным. Шрам уже не скрыть ничем. Задираю футболку, и под его жадный взгляд избавляюсь от нее. Тут же тянусь прикрыть шрам.
– Трусики! – командует Лев. – Быстро снимай, или порву их.
На шрам он даже не смотрит. Игнорирует специально, скорее всего, показывая, что для него это обычное дело, а не нечто ужасное на теле девушки, с которой он намерен заниматься сексом в ближайшее время.
Кое-как отлепляюсь от своего шрама. Тяну кружево вниз, по миллиметру обнажая самое сокровенное. Делаю это не специально. Физически не могу быстрее. Мужчина издает нетерпеливый рык и судорожно хватает ртом воздух.
– Бл*, я щас кончу, Алин! – грозится он.
Я вижу, как его рука тянется к твердокаменной длине под пеной. Ложиться на головку, поглаживая ее, вверх-вниз.
От этого зрелища я непроизвольно замедляюсь еще больше.
– Черт! – рычит Лев, глядя на все это.
А у меня от его хриплого звериного рыка начинает тянуть все, чему тянуть в таких случаях положено. Во всех определенных местах. Я чувствую выступившие капельки на своих лепестках. Чувствую, как они медленно ползут вниз по внутренней стороне бедра. Нонсенс какой-то! Я вся мокрая от одного лишь его голоса! От тембра львиного, мужского.