Трин
Шрифт:
В полукилометре взорвался припаркованный автомобиль. Неизвестно, поджег ли его кто-то специально. Возможно, дело было в неисправности двигателя или чем-то еще. Главное, что никто при взрыве не пострадал. Кто кричал, также не смогли выяснить.
Когда пожар был ликвидирован, полицейских вернувшихся к оставленному телу, ждал еще один сюрприз.
Тело Макса Трина исчезло.
Шум было решено не поднимать, в прессу не сообщать. Однако уже в вечерних новостях говорили о пропаже тела с места преступления, сопровождая
– Тело начинающего писателя, автора романа «Искупление», Макса Трина, было обнаружено сегодня днем на заброшенном пляже. Он погиб по неустановленным причинам. Но пока полицейские отвлеклись на произошедший неподалеку взрыв, тело исчезло.
Этим сообщением дело не ограничилось. Во всех газетах на первой полосе была новость о гибели писателя и исчезновении его тела. Кто-то удивлялся, зачем было похищать тело. Другие поражались оплошности полицейских, которые допустили кражу – в этом уже не сомневались – тела писателя.
***
Лена читала новости о смерти любимого и рыдала, думая о том, что в день смерти гороскоп велел Максу не выходить из дома.
– Я не понимаю, – кричала она в трубку Кириллу, – кто это сделал? Кому Макс мог помешать? Он же такой замечательный.
– Может, кого-то достало его высокомерие?
– Ты говоришь так, словно это не твой лучший друг погиб!
– У меня такой способ справиться со стрессом. Выкручиваю сарказм на максимум.
– Это не тот случай, – Лена бросила трубку.
Кирилл отбросил телефон в сторону.
– Зачем мы все-таки сделали это? – спросил сидящий рядом Андрей. – Неужели не было иного выхода? Всегда ведь есть второй вариант.
Кирилл пожал плечами. Он встал с дивана, подошел к столу у стены, где стояла бутылка виски, налил в два стакана. Андрей отказался от выпивки. Кирилл выпил налитое залпом и вновь наполнил бокал.
– Мне не нравится, что нам придется врать Лене, – продолжал Андрей. – Вообще, как выпутываться из всего, что мы натворили? Это ведь противозаконно.
– Раньше надо было думать, – Кирилл осушил второй бокал и налил еще.
– Тебе хватит пить.
– Да ну? Имею право. Хочу забыть все это.
– Забыть теперь у нас точно не получится. И я думаю, что Лена имеет право…
– Нет! – Кирилл поставил бокал на стол, громко им стукнув.
– Но Макс…
– Он больше ничего не решает. А мы с тобой… нам еще выпутываться из всего этого.
Кирилл вернулся к дивану и резко сел на него. Так, что пружины, которыми тот был наполнен, заскрипели, издав противный звук.
– Ты бы заменил диван, – отметил Андрей.
– К черту его.
24
Что накануне зачетной недели меньше всего хочет услышать преподаватель?
– Анна Валентиновна попала в больницу. Кажется, у нее что-то с почками, – во время утреннего кофе перед первой парой к Кириллу подошел заведующий кафедрой. – Ты возьмешь на себя ее пары у третьего курса.
– Ну нет, я и так загружен.
Кирилл, до этого бездумно смотревший на конспект своих лекций и время от времени делавший глоток кофе, поднял голову на заведующего. Он надеялся, что тот прочтет в его взгляде искреннее нежелание взваливать на себя дополнительные занятия. К тому же, подразумевающее, скорее всего, и проведение экзамена.
– Я знаю твое расписание. Вполне можешь позволить себе взять пары. Сегодня после обеда проводишь занятие. И это не обсуждается.
– У меня свои планы. Кроме работы у меня и личная жизнь.
– Тогда тебе стоит подумать об увольнении. Раз личное для тебя важнее работы. Перспектива остаться без средств к существованию накануне праздников тебя прельщает больше?
Отсутствие денег не беспокоило Кирилла после получения довольно-таки большого наследства от родителей. Но он действительно любил работу.
Кирилл на перерыве пытался подготовиться к лекции. Он так увлекся материалом, что вспомнил о начале пары перед самым звонком. Поэтому до аудитории пришлось бежать так быстро, что волосам суждено было растрепаться. Кирилл решил, что внешность решает многое и перед аудиторией попытался пригладить прическу, чтобы не быть похожим на сумасшедшего преподавателя. Мало помогло.
Кирилл воздохнул и переступил порог аудитории. Студенты гудели. Их галдеж только усилился, когда вместо старой во всех смыслах преподавательницы к ним вошел Кирилл. Он положил портфель на стол, расстегнул пуговицу на пиджаке и оглядел группу. Студенты, затихнув, вопросительно смотрели на него.
– Здравствуйте. Анна Валентиновна приболела. Какое-то время занятия буду вести я. Меня зовут Кирилл Георгиевич.
Студенты в ответ пробормотали какие-то приветствия.
– А что с Анной Валентиновной? – спросил парень, сидящий на самой последней парте.
– Я же сказал: приболела.
– А все-таки?
– Если вас так интересует этот вопрос, можете уточнить на кафедре. Я здесь для того, чтобы провести занятие. И так же, как и вы, я не в восторге. Но постараемся выстроить рабочие отношения. Потому что экзамен, скорее всего, у вас буду принимать я.
– А что с автоматами? Анна Валентиновна обещала всем за посещение и выполнение контрольных.
– Изучу вашу успеваемость и посещения. Сегодняшнюю лекцию хочу начать…
Девушка с третьей парты подняла руку.
– Да? – Кирилл прервался на полуслове.
– Нам долго придется с вами работать?
– Это зависит от состояния здоровья преподавательницы. Но почему-то кажется, что наше общение затянется.
Девушка подняла бровь, улыбнулась уголком рта и поправила рукой волосы. Кирилл, прищурившись, смотрел на нее. «Если бы ты не была моей студенткой, то я бы с удовольствием продолжил с тобой общение и после занятий». Он едва сдержался, чтобы не произнести это вслух, завороженный ее плавными движениями рук. Девушка взяла ручку и занесла ее над тетрадью.