Тринадцать пуль
Шрифт:
Она знала дорогу домой как свои пять пальцев. Она могла ехать туда, наполовину засыпая, часто так и бывало. И все же когда она подъехала к своей парковке, она внезапно почувствовала, словно никогда не видела этого места. Будто в собственном доме она была гостьей.
Противны природе, не уставал повторять Аркли. Вампиры были осквернением самой природы. Так вот, значит, каково чувствовать это? Быть окруженным жизнью, теплом и комфортом и чувствовать, что ты чужой этому миру?
Она начала парковаться, но резко остановилась, ибо что-то услышала. Удар, звук бьющегося стекла, будто разбили окно. Она расстегнула кобуру и медленно, со всеми возможными предосторожностями шагнула на траву лужайки. Спереди дома ничего не было видно, поэтому она завернула за угол, по направлению к вольеру и сараю Дианы.
Обломки разбитого оконного стекла усыпали боковой дворик, длинные треугольные куски прислонились к стене дома. Кто-то одетый в толстовку с капюшоном, кажется мальчишка-подросток, стоял возле разбитого окна, положив руки на пустую раму. Казалось, он разговаривает с кем-то в доме.
— Стоять, — рявкнула Лора.
Парень повернулся к ней. Обрывки плоти свисали с его лица. Это был немертвый. Лора, не задумываясь, разрядила пистолет, и хрупкое тело немертвого разлетелось в клочья. Куски повалились на землю. От исходившей от них вони слезились глаза. Тем не менее Лора подошла ближе, намереваясь обыскать его карманы, и тогда наконец у нее появилась возможность заглянуть в окно.
Там стояла Диана, обнаженная до пояса, и ее раскинутые руки, угрюмое лицо и голая грудь сплошь были покрыты алой кровью.
30
— Боже, о боже, Ди, что он сделал с тобой? — всхлипывала Кэкстон.
Она обтерла лицо Дианы мокрой губкой и обнаружила трехдюймовую рану, тянущуюся вдоль подбородка. Такую рану придется зашивать, если ее удастся доставить в больницу, прежде чем она умрет от потери крови. Лора выбрала из пореза наиболее крупные осколки стекла, но кровь только пошла сильнее. Она открыла комод, где они хранили ножницы и шпагат, и нашла рулон плотного маскировочного скотча. Не придумав ничего лучше, она отлепила кусок нужной длины и заклеила им порез.
Диана взвыла от боли. Плотно зажмуренные глаза распахнулись, а колени взлетели к подбородку, поскольку она лежала в кухне на полу. Руки были обернуты старой футболкой, которая уже промокла от крови. Все ее тело спереди тоже было изранено крошечными ранками и большими порезами. Кэкстон позвонила в 911, и те уже отправили неотложку, но кровь все лилась и лилась.
— Что он с тобой сделал? — снова спрашивала Кэкстон, размазывая кровь теперь по своему лицу, пытаясь вытереть слезы.
Если «скорая» не приедет быстро, она потеряет Диану так же, как потеряла свою мать. Больше она этого не вынесет.
— Что он с тобой сделал?
— Кто? — проскулила Диана.
Она была под гипнозом или же в шоке, когда Кэкстон нашла ее, но теперь уже приходила в себя, и боль накатывала на нее волнами. Лора успокаивала ее, гладила по рыжим волосам, но кровь все не останавливалась. Лора не знала, что делать, как спасти Диану. Ей самой хотелось кричать.
— Кто? — снова спросила Диана.
— Немертвый, та тварь за окном, — выдохнула Кэкстон.
— Не было там никого… — Диана запнулась, взвыв от боли. — Никого. Никого, только я одна… Кажется, я никак не могла проснуться, мне снился сон, а я не могла, не могла… — Она закричала снова, и Кэкстон схватила ее и прижала к себе.
Кэкстон плакала так сильно, что уже не видела, где есть кровь, а где ее нет.
— Мне снилось, что тебя давит этот… этот… этот тяжеленный камень, и твои внутренности вылезают наружу, и все в твоей крови. Я проснулась, но только наполовину и все видела твое тело, разодранное на куски, я все видела его, даже с закрытыми глазами.
— Шшш, — шептала Кэкстон, крепче сжимая Диану. Но потом испугалась, что если она сожмет сильнее ее раны, они снова могут открыться, и ослабила хватку.
— Я пришла сюда, — проскулила Диана, — в кухню, потому что услышала, как что-то разбилось, какое-то стекло. Я подошла к окну, а на нем трещина, сверху и вбок, а по трещине льется кровь. Я не могла видеть это, поэтому попыталась стереть кровь рукой. Но тогда крови стало еще больше, и когда я нажала на трещину, стекло разлетелось и оказалось повсюду.
Диана зарылась лицом в рубашку Кэкстон.
— Повсюду была кровь.
В спальне что-то ударилось о пол. Кэкстон подняла глаза, снова испугавшись внезапности произошедшего. Чей-то голос тихо выругался по-испански, голос был не человеческий.
В доме был еще один немертвый.
— Ди, я должна уйти на секундочку, — прошептала Лора. — Я должна кое-что сделать, все будет в порядке.
— Нет, — взмолилась Диана.
— С тобой все будет нормально. «Скорая» будет здесь через минуту. Просто делай все, что скажут врачи, а я сейчас вернусь.
— Нет, пожалуйста, пожалуйста, не бросай меня, — скулила Диана.
Но это было бесполезно. Кэкстон осторожно положила ее на спину на пол. Осмотрела скотч на щеке, увидела, что тот начал отклеиваться. Прилепила его снова. Лора вытащила пистолет и скользнула в прихожую, по направлению к спальне.
— Тыквочка, вернись! — вскрикнула Диана. — Мне больно!
Кэкстон знала, что нужно делать. Она шагнула в спальню. Немертвый, одетый в бейсболку и футболку с номером, стоял возле двери в туалет. Он опрокинул ночной столик, и радиобудильник, разбитый, лежал на паркете.
— Hostia puta, [16] — проскрипел незваный гость.
Он глянул из стороны в сторону, раскинутые руки упирались в стену. Было совершенно ясно: он прикидывал, что делать дальше. Он уже пересек всю комнату и находился недалеко от открытого окна. Он мог бы с легкостью удрать, бегай он быстрее.
Не успел он сделать и трех шагов, как Кэкстон сбила его с ног, и он упал на пол. Немертвый вскрикнул, но Лора изо всех сил придавила его копчик и низ спины, поэтому он мог только дергать руками и ногами, словно пытался уплыть.
16
Святая курва (исп.).
— Что ты с ней сделал? — спросила Лора как можно более холодным тоном.
Если она потеряет самообладание, она просто расколет ему башку, и на этом все кончится. Не то чтобы она этого не хотела, но информация была ей нужнее, чем месть.
— Говори, и я тебя отпущу.
— La concha de tu hermana! [17] — завопил немертвый, извиваясь под ней, пытаясь освободиться.
Лора была сильнее, и он, должно быть, понял это. Освободиться, не порвав при этом себя на куски, он не смог бы.
17
Сестру твою за ногу! (исп.).