Шрифт:
And you get what you deserve
When revenge is what you serve
(Ты получил, что заслужил
Если мести ты служил)
The Offspring “The future is now”
Пролог
Интересно, кто оставил на складе заряженный револьвер «Кольт» сорок пятого калибра, кобуру и пояс, набитый патронами? Поначалу я хотел отказаться от неожиданного подарка – кто знает, в каком состоянии оружие, пролежавшее в подземелье неизвестно сколько времени? Неисправный ствол запросто способен превратить руку в фарш. Но на вороненых боках не было ни следа ржавчины, а холодный воздух в катакомбах казался сухим, как в древнеегипетских гробницах. Я внимательно осмотрел оружие – на первый взгляд оно показалось вполне пригодным для стрельбы.
И я рискнул – надел на себя пояс и взял револьвер. Старомодная, расширяющаяся книзу рукоятка была очень удобной. Оружие сидело в руке, словно его сделали точно под мою ладонь.
Будущее показало, что я поступил правильно. Как только я вышел в коридор, из-за угла появилась костлявая фигура. Казалось, ко мне приближается тощий, как узник концлагеря, человек, одетый в коричневый костюм. Белые, словно затянутые бельмами глаза ярко блестели в луче света налобного фонаря. Зомби-демоны. Они погубили моих товарищей…
Я бросился обратно на склад, но дверь захлопнулась прямо перед носом. Демон приближался. От шороха его ног по коже поползли мурашки. Сейчас он разорвет мою плоть и полакомится душой…
В отчаянии я поднял револьвер. Взвел курок, прицелился и нажал на спуск. От грома крупнокалиберного «Кольта» зазвенело в ушах. Враг рухнул на пол. Возле неподвижного тела разлилась зеленая светящаяся жижа. Потом труп вспыхнул голубым светом и рассыпался в прах. Вот это да! Зомби-демонов, которых не брали ни бластеры, ни боевые разрядники, все-таки можно уничтожить, послав в них кусок свинца, покрытый латунью! Почему никто не попытался воткнуть в отвратительных монстров самый обыкновенный нож?
За поворотом меня поджидал второй «пришелец». Его я тоже успокоил пулей. Еще двое неожиданно выскочили из скрытой в стене двери. Четыре выстрела, и зомби-демоны мертвы. Если, конечно, так можно сказать об уже мертвых чудовищах.
Теперь мне нужно было перезарядить оружие. Я поставил курок на полувзвод, шомполом выбил стреляные гильзы и по одному зарядил в барабан новые патроны. С непривычки эта процедура заняла у меня полминуты.
В секретной комнате я нашел двуствольное ружье и коробку патронов. Кто здесь все это оставил? Заботливые вражеские завхозы? Не стоит об этом думать. И я двинулся вперед, отстреливая по дороге зомби-демонов. И на них нашлась управа!
Правда, радовался я рано. Фонарь начал сдавать – его луч померк. Спиралька едва заметно светилась желтым, потом покраснела, а чуть позже погасла совсем. Я остался в полной темноте. Леденящий душу шорох наполнил коридор. Где-то рядом журчала вода.
Зомби-демоны приближались. Я наугад бросился на звук ручья. Земля ушла у меня из-под ног, и я почувствовал, что падаю. Вниз или вверх? В рай или в преисподнюю? Кто знает…
Глава 1. Преступление и наказание
Девушка была красива даже сейчас. Размытая тушь почти не портила правильные черты лица, а стянутые в хвост мокрые волосы казались покрытыми густым слоем лака. К шее прилип желтый кленовый лист. Я ждал мольбы о пощаде, жалоб и глупых вопросов «за что?» Но девушка только молча сжимала зубы и кривилась от боли.
Она пыталась ползти, несмотря на пулю в животе. Я размеренно, не отставая и не приближаясь, ступал по размытой дождем кровавой дорожке. Глухие стоны не трогали сердце. В такие минуты оно словно замерзало, превращалось в глыбу льда, неспособную к сочувствию или состраданию. Казалось, в него вонзился осколок зеркала Снежной королевы. Но никогда и никому я в этом бы не признался. Даже себе, пусть я и стал машиной, предназначенной для одной-единственной цели: карать!
Я шагал и шагал, изредка поглядывая назад. Брошенная сумка с продуктами, которые моя жертва, видимо, несла домой, осталась далеко позади и превратилась в размытое пятно. Молоко из простреленной бутылки смешивалось с кровью, расплываясь на асфальте причудливыми узорами. Я расчехлил фотоаппарат – старую пленочную «Лейку М3» со светосильным объективом, и повернул гладкий и холодный курок взвода затвора. Прикинул экспозицию, глянул в глазок видоискателя и нажал на спуск. Камера щелкнула. Великолепный кадр для моей коллекции. Такого сочетания цветов у меня еще нет.
В конце концов силы покинули раненую. Она вытянулась, повернула голову и, вздрагивая, посмотрела мне в глаза. Я остановился, убрал камеру и достал пистолет. Палец замер на спусковом крючке.
Вдруг парк залил яркий, ослепительный свет и громогласный, стократно усиленный мегафоном голос проревел:
– Вы окружены! Сдавайтесь! Бросайте оружие и повернитесь лицом ко мне с поднятыми руками! Или я открываю огонь на поражение!
Ледяная волна безразличия и жестокости отхлынула, обнажив беззащитную душу. Я облегченно вздохнул: наконец-то полицейские выполнили свою работу. Долго же они тянули кота за хвост. Что ж, пора и честь знать, как говорится. Я и без того чувствовал себя сошедшим с рельсов поездом. Слишком тяжелой оказалась ноша справедливого мстителя.
– Считаю до трех! – голос эхом прокатился среди деревьев. – Раз! Два! Т…
Больше медлить было нельзя. Я осторожно положил пистолет, поднял руки и обернулся лицом к сияющим прожекторам. Меня сбили с ног, скрутили и потащили в машину. А вдалеке, со стороны городских улиц, послышался вой сирен «Скорой помощи». Что ж. Живи, неверная красотка, сегодня твой день!
Полицейские сели по сторонам от меня. Боятся, что сбегу? Но я не собирался этого делать. Только в кино или в криминальных романах преступник убегает от слуг закона и долго скрывается, пока сыщики вновь не выйдут на его след. Мне же некуда было идти.
Старший наряда – усталый, мрачный мужчина с погонами сержанта ткнул меня пистолетом в бок:
– Счастье твое, что сейчас не Средневековье. Иначе я бы вытянул из тебя жилы! С превеликим удовольствием. Тебе же нравится убивать, да?
Я не стал читать ему лекцию о нравах былых времен. О том, что феодал мог запросто погреть ноги в распоротом животе любой крестьянской девушки, а уж право первой ночи и вовсе не обсуждалось. Я просто ответил:
– Нет.
– Что ты сказал? – вытаращился полисмен.