Тринадцатый Койот
Шрифт:
Часть ее умерла вместе со своей семьей, что-то вырванное из ее души когтями Койотов. Это была часть ее самой, более особенная, чем она предполагала, та часть человеческой натуры, которую принято считать само собой разумеющейся, пока ее внезапно не украли. Любовь так легко заменялась болью, сожалением и печалью. Это могло навредить так же сильно, как и исцелить, разрушить те самые вещи, которые оно создало. Теперь она поняла, что многое из того, что мы узнаем о любви, преподают нам те, кто никогда нас вообще не любил.
Она вернулась внутрь, переходя из одной темноты в другую. Вдалеке раздавались крики обычных койотов, охотящихся в темноте скалистой местности, жаждущих крови.
***
Гленн
Его биологический отец был порядочным человеком, но он любил своего второго отца, пророка Торна, который вырастил его после набега на деревню. Большая группа кавалеристов въехала в общину культа и, застигнув жителей деревни за оргией среди освежеванных и подвергнутых вивисекции человеческих тел, обрушилась на них со всеми молотами закона. Гленн в ужасе наблюдал, как кавалеристы схватили леди Куиллу. Богиня закричала, заявляя о своем величии и предупреждая солдат о возмездии могущественного и ужасного бога инков Виракочи, того, кто обрушит свою месть на их головы, если они посмеют заковать ее в цепи.
Но кавалеристы не испытывали страха, и никакой гнев не спускался с небес, ни молнии с кончиков пальцев Виракочи, ни ангелов-мстителей с пылающими крыльями. А сама леди Куилла была шокирующе бессильна, что более чем пугало Гленна. Он был встревожен. Почему богиня не смогла победить простых смертных?
Он был еще больше потрясен, когда увидел, как Тимат, один из тех самых пророков, которые привели к ним леди Куиллу, замахнулся топором на нападавших, но был застрелен. Не было ни непобедимости, ни воскрешения. Одна пуля отняла у него жизнь, как и у любого другого человека. Это вызвало у юного Гленна болезненное чувство пустоты в животе. Пока жители деревни тщетно пытались спасти свою богиню, Торн отвел Гленна за соломенную лачугу и повел его через заросли кустарника, вытирая слезы после того, как увидел, как убили его брата.
“Почему она не остановит их?” - спросил Гленн.
Но Торн не ответил. Он помчал их через лес, оставив позади единственное место, где когда-либо жил Гленн, бросив жителей деревни, которые любили и восхваляли его, поклоняясь ему как золотому ребенку. После того, как Гленн пожертвовал своими родителями, Торн взял его к себе, став его новым и более могущественным отцом, что усилило восприятие Гленна как члена королевской семьи в деревне. Он покидал здесь нечто большее, чем дом; он покидал жизнь в роскоши и привилегиях, лишенный своей роли принца.
“Богиня Куилла”, - хныкал он, когда они убегали. “Пожалуйста...”
Они были единственными, кому удалось спастись.
В результате налета погибло несколько жителей деревни, а остальные были схвачены и доставлены в ближайшую тюрьму. Торн повел Гленна через пастбище, пока они не добрались до маленькой фермы и не украли лошадь из сарая. Они отправились на север, живя на деньги, которые Торн хранил в кожаном мешочке, - богатство, подаренное ему его поклонниками. Несколько дней они скакали верхом, Гленн ехал без седла, а Торн держался сзади. Они путешествовали по меняющемуся ландшафту, края огромных утесов уступали место песчаным тропам вдоль ручьев с пресной водой, где они раздевались и купались.
“Куда мы идем, отец?”
“Домой. Мой старый дом... и наш новый.”
Шесть дней спустя они прибыли на плантацию. На акрах хлопка африканские рабы трудились под безжалостным солнцем, лохмотья их одежды намокли и прилипли к истощенным телам. Торн спешился и помог Гленну сойти с лошади, и они подошли к особняку, двухэтажному особняку с огромными белыми колоннами, окруженному кольцом ярких от лета
“Молодой мастер Пит? Это вы?”
“Да, Эмми. Я вернулся.”
“Боже, боже. Я пойду и приведу мастера Шервуда. Ваш папа будет так рад вас видеть.
– Она улыбнулась мальчику. “И ты привел гостя”.
“Это Гленн. С этого момента он будет жить с нами.”
Вот откуда появился Торн. Не небеса, не какой-то параллельный мир за их пределами, а замок белого человека. Гленн узнал, что при рождении его отца звали Питер Шервуд, и он происходил из относительно состоятельной семьи. И когда он сообщил своему собственному отцу плохие новости о Тимате, Гленн обнаружил, что другого пророка звали Джонатан, и на самом деле он был двоюродным братом, а не братом. Торн рассказал отцу, что они ехали верхом по крутому горному хребту, когда из леса вышел черный медведь, напугав лошадь Джонатана, и лошадь сбросила его с края обрыва. Торн сказал, что поисковая группа оказалась бесполезной, потому что Джонатан упал с горной стены в реку и был потерян навсегда. Он сказал своему отцу, что Гленн был маленьким сиротой, который работал у него, и он решил усыновить его. Ложь, разные имена и само обширное поместье заставили мысли Гленна закружиться.
“Я не понимаю”, - признался он наедине.
Торн потрепал его по голове, как собаку, и взъерошил его черные волосы.
“Будь терпелив, сын мой. Все будет раскрыто, когда придет время. Ты не должен терять надежду. Леди Куилла зависит от нас.”
Гленн понял это так, что они вернутся в деревню, выследят кавалеристов и убьют их всех до единого, спасая богиню и их братьев. Но шли дни, и стало очевидно, что он видел деревню в последний раз.
Однажды в поместье пришел представитель закона, и Торн спрятал Гленна в погребе и предупредил его, чтобы он не издавал ни звука. Он сидел, съежившись, во влажной темноте среди паутины и стеклянных банок, слушая, но разбирая лишь часть того, что говорилось. Представитель закона упомянул Джонатана — Тимата — и как он был вовлечен в какую-то аферу, что его застрелили, когда он пытался скрыться от властей. Именно тогда Гленн впервые услышал термин "культ" и впервые услышал имя Гваделупе Санчес. Это только вызвало еще больше вопросов, но когда он осмелился задать их, Торн заставил его замолчать.
“Это испытание, сын мой. Ты должен иметь веру”.
После визита представителя закона Торн и его отец поссорились, отец назвал его наглым лжецом и дерьмом. Но они остались на плантации, Гленн ел лучше, чем когда-либо прежде, испражнялся в чистой викторианской ванной комнате и спал на матрасе, набитом перьями. Он научился ездить верхом и тренировать более благородных лошадей. Его учили пререкаться с рабами, щелкая кнутом, используя страх, чтобы мотивировать их, когда они падали от усталости. Его новый отец учил его, как руководить как человеком, так и зверем, используя ментальные манипуляции и жестокое запугивание.
Но именно Гленн решил сделать потные ящики из старых курятников, чтобы запирать в них чернокожих, когда они станут нахальными или попытаются сбежать. Он держал их взаперти в этих вивариях, свернувшись в клубок, чтобы они поместились, готовя в летнюю жару без еды и воды, часто в течение нескольких дней.
Когда Гленн стал старше, он потерял свою девственность, по-своему поступив с одной из рабынь. Когда ее брат попытался остановить его, Гленн избил его кнутом до такой степени, что он навсегда остался калекой. Он начал регулярно насиловать женщин, оплодотворив двух рабынь младенцами, которых вырастили, чтобы они сами стали рабами.