Триумф стрелка Шарпа
Шрифт:
Глядя на котел с речной водой, висящий над костром, который его люди развели из собранных коровьих лепешек, Шарп думал о том, как бы половчее все обставить. Предположим, семь тысяч патронов отсырели и пришли в полную негодность. В Серингапатаме с этим никто спорить не станет, а списанные боеприпасы можно сбыть Вакилю Хусейну. Но это только при условии, что у него на руках будут все восемьдесят тысяч. Майор вроде бы ничего не сказал...
Стоило Шарпу вспомнить о майоре, как тот появился из палатки с треуголкой на голове и саблей на боку.
– Встать! – рявкнул сержант.
Подойдя ближе, майор недовольно посмотрел на котел.
– Думал, вы уже ищете
– Сначала обед, сэр.
– Едите, надеюсь, свое, а не наше? Мы здесь на королевские войска не рассчитываем, сержант. – Кросби состоял на службе у Ост-Индской компании, и, хотя ее служивые носили, как и королевская армия, красные мундиры, теплых чувств друг к другу два войска никогда не питали.
– Продукты наши, сэр, – ответил Шарп, указывая на котел, в котором варились рис и козлятина, украденные из гарнизонных запасов ловким Дави. – Принесли с собой, сэр.
Стоявший у ворот форта хавилдар прокричал что-то, привлекая внимание Кросби, но тот и бровью не повел.
– Забыл кое-что упомянуть, сержант.
– Сэр?
Майор смущенно отвел глаза, но тут же вспомнил, что разговаривает всего лишь с сержантом.
– Боеприпасы хранились в неподходящих условиях и частично пришли в негодность. Отсырели.
– Очень жаль, сэр, – с непроницаемым лицом ответил Шарп.
– Пришлось их уничтожить, – продолжал Кросби. – Шесть или семь тысяч, если я правильно помню.
– Боеприпасы портятся. Такое часто случается, сэр.
– Вот именно. – Кросби облегченно перевел дух – судя по реакции сержанта, тот простодушно поверил его объяснению. – Вот именно. – Он повернулся к воротам. – Хавилдар?
– Рота на подходе, сахиб!
– Где капитан Леонард? Разве не он сегодня дежурный офицер? – строго вопросил Кросби.
– Я здесь, сэр.
Высокий, нескладный капитан спешно выбрался из палатки, споткнулся о растяжку, поправил треуголку и заторопился к воротам.
Шарп догнал направившегося туда же майора.
– Вы дадите мне бумагу, сэр?
– Бумагу? Какую еще, к дьяволу, бумагу?
– Насчет испорченных патронов, сэр, – смиренно пояснил Шарп. – Мне нужно будет за них отчитаться, сэр.
– Потом, – бросил на ходу майор. – Попозже.
– Есть, сэр. Чтоб у тебя, дрянь этакая, задница отсырела, – добавил Шарп, предусмотрительно, чтобы его не услышали, понизив голос.
Капитан Леонард тем временем поднялся на вышку у ворот. Майор последовал за ним и, вытащив из кармана подзорную трубу, направил ее в сторону приближающейся роты. С вышки открывался вид на речушку, которая с приходом муссона превращалась в могучий поток, но сейчас, по причине небывалой суши, представляла из себя скромный ручеек, лениво ползущий между стертых временем серых камней. Направив трубу за высыхающую речку и за редкую рощицу поникших деревьев, Кросби увидел отряд красномундирников, во главе которого ехал офицер-европеец на вороном коне. Сначала майор принял его за возвращающегося из дозора капитана Робертса, но потом вспомнил, что конь у Робертса не вороной, а пегий и что солдат у капитана всего лишь пятьдесят, тогда как за всадником на вороном шло по крайней мере вдвое больше.
– Открыть ворота, – распорядился Кросби. Интересно, кого это нелегкая принесла? Может быть, капитана Салливана из соседнего форта Милладара, такой же Богом забытой дыры, как и Чазалгаон? С другой стороны, что Салливан здесь забыл? Разве что ведет новобранцев, этих чумазых индийцев, но в таком случае мог бы и предупредить заранее. – Джемадар, выполняйте!
– Сахиб! – Двое сипаев уже возились у колючих ворот.
Гость определенно напросится на обед, невесело подумал майор. А что там у них сегодня? Наверняка опостылевшая козлятина с рисом. Что ж, пусть жует жилистое мясо и не жалуется – сам виноват, что не предупредил. А вот его сипаи и того не получат: в Чазалгаоне чужих не ждали и на сто дополнительных голодных ртов не рассчитывали.
– Посмотрите, это не Салливан? – Он подал трубу капитану.
Леонард с минуту рассматривал приближающийся отряд, после чего пожал плечами.
– Не могу сказать. Я с Салливаном не знаком.
Майор раздраженно вырвал трубу у него.
– Ладно. Встретьте как положено и скажите капитану, что я приглашаю его к обеду. – Он помолчал и неохотно добавил: – И вас тоже.
Кросби вернулся в палатку. Так-то лучше, пусть Леонард распинается перед чужаком – не больно важная птица. Впрочем, худа без добра не бывает, и майор надеялся узнать от Салливана последние новости и сплетни. Кое-что любопытное, наверное, мог бы порассказать и этот Шарп из Серингапатама, но скорее в аду выпадет снег, чем майор Кросби опустится до болтовни с каким-то выскочкой сержантом. Как бы то ни было, а в мире определенно что-то происходит, поскольку за последние девять недель маратхские разбойники ни разу не появились под стенами Чазалгаона. Назначение форта в том и заключалось, чтобы не допускать врага в богатые владения раджи Хайдарабада, и Кросби считал, что со своими обязанностями его гарнизон справляется неплохо, но все-таки наступившее полное затишье странным образом действовало на нервы. Уж не замышляют ли они чего? Усевшись за стол, майор позвал писаря. Так и быть, сержант получит свою чертову бумажку с объяснением, что утрата семи тысяч патронов произошла по причине протекания крыши ветхого оружейного склада. В самом деле, не признаваться же, что боеприпасы ушли к проявившему к ним интерес купцу.
– Вот скотина, – говорил своим людям Шарп. – Сбыл чертовы патроны какому-нибудь нехристю.
– Вы ведь и сами собирались поступить точно так же, – заметил рядовой Филиппс.
– Не твое дело, что я с ними собирался сделать! – отрезал Шарп. – Что там с обедом? Готов?
– Через пять минут, – пообещал Дави Лал.
– Пять минут... Верблюд и тот бы справился ловчее, – проворчал Шарп и, подхватив ранец и патронную сумку, поднялся. – Нужно отлить.
– Вы только посмотрите, без чертова ранца и шагу не сделает, – прокомментировал Аткинс.
– Бережется, – ухмыльнулся Филиппе. – Боится, наверное, что ты у него запасную рубаху сопрешь.
– Нет, там у него не только рубаха. Прячет что-то. – Аткинс обернулся. – Эй, Ежик! – Ежиком называли Дави Лала – волосы у мальчишки всегда торчали в стороны, как колючки. Как ни мазали их жиром, как ни обрезали ножницами – непослушные, жесткие, как проволока, кудри упрямо возвращались в изначальное состояние. – Скажи-ка, что у Шарпа в ранце?
Сорванец закатил глаза.
– Камни! Золото! Рубины, брильянты, сапфиры, жемчуг, изумруды.
– Да уж, ври больше.
Дави Лал рассмеялся и повернулся к котлу. У ворот форта капитан Леонард приветствовал гостей. Караульные вытянулись по стойке «смирно». Всадник на вороном коне небрежно козырнул в ответ. Заношенная, сдвинутая на лоб треуголка прикрывала его лицо. Это был высокий, необычайно высокий человек с длинными ногами, из-за чего он казался слишком большим для несчастного, шелудивого мерина. В Индии хорошие лошади попадались редко и считались роскошью, так что большинству офицеров Компании приходилось довольствоваться вызывающими жалость клячами.