Триумвират. Творческие биографии писателей-фантастов Генри Лайон Олди, Андрея Валентинова, Марины и Сергея Дяченко

ОЛЕГ

ДИМА

«Все началось с того, что я родился», – предваряет рассказ о себе Олег Ладыженский. Что ж, событие более чем значимое, как для ГГ, так и для мира фантастики в целом. И мы его ни за что не пропустим, а даже поясним: родился Олег Семенович Ладыженский 23 марта 1963 года в Харькове, в семье артистов эстрады Семена Моисеевича Ладыженского (конферанс, музыкальные куплеты и пародии; эстрадная драматургия) и Риммы Михайловны Ладыженской (конферанс, иллюзия, т. е. фокусы), в девичестве Речицкой. Как правило, в артистических семьях судьба ребенка предопределена заранее. В большинстве случаев – задолго до его рождения. Он пойдет по стопам своих родителей, а как же иначе? На то и гены, чтобы, не отклоняясь от курса, ребенок мог с закрытыми глазами найти свою дорогу. Хотя почему же с закрытыми, когда с самого раннего возраста малыш слушает декламации мамы на кухне, видит отца, сочиняющего очередной монолог или играющего на рояле, наблюдает из-за мягкого бархата кулис концерты и театральные постановки, сам не всегда толком различая хрупкую границу реальной жизни и мира сцены. Вокруг эстрадного, театрального или циркового ребенка мелькают люди во фраках и «тройках», коронах и чалмах, в платьях сказочных фей и обмундировании всех на свете армий. Постепенно он привыкает общаться с королями и шутами, засыпая не в девять вечера, сразу же после программы «Спокойной ночи малыши», как его сверстники, а с боем полуночных курантов, наблюдая побег с бала очередной загулявшей золушки или явление тени отца Гамлета прямо в мертвецком гриме и с беломориной в зубах…

Сон, бред, театр.

Тихо, на цыпочках, «дыша духами и туманами», к кровати маленького Олега подходит мама. Она стоит какое-то время, прислушиваясь, гадая про себя: спит он или притворяется? Взошла луна, а гости хотя и говорят значительно тише, но все же не расходятся по своим домам и гостиничным номерам.

Мальчик засыпает под страшную сказку о взывающем к отмщению короле-призраке, мучаясь вместе с Гамлетом над извечным «Быть или не быть?», чтобы, очнувшись утром, решить спор жизни и смерти в пользу жизни! – приняв в будущем, как аксиому, девиз баронов Монморанси: «Делай, что должно – и будь, что будет!» Не ожидая никакой награды… ну, разве что совсем немного: лишнего выходного для родителей и саблю лично для себя.

Впрочем, я забегаю вперед. Итак, Олег родился 23 марта 1963 года – и четырех лет отроду впервые поехал на гастроли. Разумеется, не на свои. На гастроли в составе «бригад» от самых разных филармоний (включая, скажем, Дагестанскую (г. Махачкала)) выезжали его родители. Олег должен был ехать вместе с ними. Да что там должен?! Рад и счастлив, а как же иначе?!

Навсегда Олег запомнит поезда и гостиницы. За несколько лет они объездили Россию, Украину, Прибалтику, Кавказ, часть Средней Азии… Знаменитые певцы, танцоры и актеры, кумиры миллионов были для мальчика «дядей Вадиком» и «дядей Зямой». Кочевая жизнь артистов завораживала. Запомнилась электрическая плитка, на которой родители готовили маленькому Олегу манную кашу. В гостиницах держать плитку было категорически запрещено. Ее приходилось прятать, в случае опасности немедленно открывая все форточки и крутя над головой полотенцем, чтобы прогнать кухонные запахи. Все это было очень весело и похоже на игру. Однажды Олег так и сказал женщине-администратору: «У нас есть плитка, но вы ее ни за что не найдете!» К счастью, работница гостиницы оказалась дамой с пониманием и чувством юмора. Любимое лакомство детства – жареный лук, обычный репчатый лук, который готовили на постном масле. Поджарить завлекательно пахнущий лук в гостиничных условиях – штука невыполнимая, но родители все равно нарушали правила, поддаваясь на уговоры любимого дитяти. Любимого и такого слабенького, болезненного. В детстве Олег перенес несколько воспалений легких подряд, так что родители не знали, как и оберегать его от извечных сквозняков.

Однажды мама делала больному температурящему Олегу водочный компресс. Мальчик попросил воды, и мама, перепутав чашки, дала ему водки. Олег хлебнул, зайдясь жутким кашлем. Горло обжигало огнем, слезы брызнули из глаз, сделалось нечем дышать. Он подумал, что умирает, а наутро проснулся совершенно здоровым. С тех пор Олег понял нехитрую истину: «Если в меру, то на здоровье!»

Как-то раз, в Сочи, родители потеряли маленького Олега. Направо, налево – нет малыша. Что делать? Тут из-за угла отеля выходит абхазский аксакал, лет ста отроду: пиджак, седая борода, папаха. Идет чинно, руки заложены за спину – не идет, шествует, хозяин местной горы, да и только. А рядом, точно так же заложив руки за спину, не менее чинно и степенно движется пятилетний Олег. Причем не просто идет, а они со старым аксакалом мирно беседуют о чем-то: старик по-абхазски, малыш по-русски.

Красивая сцена, хоть сразу в театр.

Вообще в семье знали много такого, о чем соседские мальчишки – да, скорее всего, и их близкие – не подозревали. Так дед Олега, Моисей Григорьевич, обожавший своего единственного внука – сестра Олега, Алина Ладыженская, родится через тринадцать лет после рождения старшего брата – к трем годам научил ребенка читать. Любимая игра деда – Моисей Григорьевич открывал наугад страницу книги, давал 10–20 секунд посмотреть на нее и тут же закрывал, спрашивая, что Олег запомнил. Сначала игра показалась сложной, но вскоре Олег научился выхватывать не только контекст, а запоминал написанное целыми абзацами. К четырем годам он уже читал бегло, да и память у него обнаружилась феноменальная, что вполне можно было расценить как своеобразное чудо. Впрочем, никто не собирался публично демонстрировать способности новоявленного вундеркинда, справедливо ожидая от него большего.

Однажды в школе замечательная память Олега сыграла с ним злую шутку, вызвав негодование учительницы и последующий вызов родителей. Было это так: задали детям учить наизусть традиционное: «У лукоморья дуб зеленый». Олег к тому времени успел освоить «Руслана и Людмилу» целиком. Поэтому, когда на следующий день его вызвали к доске отвечать, он сначала с выражением прочитал текст вступления в поэму, а затем, когда ему уже поставили заслуженную «пятерку» и велели садиться на место, запротестовал:

«Да, вы что, с ума сошли? Там дальше самое интересное!..»

За свою школьную жизнь Олег успел отучиться во многих школах: 68-й, 17-й, 1-й, 133-й, 5-й… Кажется, были еще какие-то школы в его послужном списке, но должно быть, там он пробыл совсем чуть-чуть, так что они не запомнились. Весь этот калейдоскоп учебных заведений был связан с гастролями, куда Олег беспрестанно уезжал с родителями. А 17-ю школу взяли и расформировали, когда Олег закончил восьмой класс. Впрочем, учился он хорошо, на одни пятерки, характер имел спокойный, так что у педагогов особенных претензий к мальчику не возникало.

Когда Олегу исполнилось двенадцать лет, он вдруг осознал, что одноклассники нет-нет, да и обзовут его «жиртрестом». Обзывались мальчишки вполне заслуженно. Без сомнения, у нашего героя наличествовала «проблема лишнего веса» в довольно запущенной степени – но не от болезни, а от любви.

Это добрая, хозяйственная бабушка вкусно кормила своего любимого внучка манной кашкой с вареньем, которое тот обожал. Ну и всем остальным кормила от души. Результат – бедра заметно шире плеч. Опять же, раздраженные вопли физрука (и военрука!) о своем нежелании тренировать слонов и бегемотов. В сочетании с близорукостью – ну просто мишень для злых языков.

Поняв, что дальше так продолжаться не может, Олег принял решение, которое привело в ужас всю семью: пошел заниматься дзюдо.

«Тебя же там уронят, поломают, обидят…» – голоса, полные заботы и участия, звучали отовсюду. Семейная трагедия! Но созвучно им уже долетали из далекого будущего (из еще ненаписанного Г. Л. Олди романа «Герой должен быть один») полные тревоги слова Алкмены: «Но ведь старшие мальчики будут их обижать!

И дальше:

«Амфитрион встал. Будут, – тихо ответил он… Обязательно будут. Я очень на это надеюсь».