Триумвират
Шрифт:
Пора было начинать охоту.
Фальвус выделил из основного порядка флота три группы по пять унирем с отборными командами. Эти корабли-гончие носили имена в честь охотничьих собак легендарных героев и богов. Легкие, проворные, с вытянутым тонким корпусом. Они были неспособны нести серьезный груз. Их главная задача — нагонять врага.
Первой целью стал пиратский корабль, когда-то принадлежавший торговцам. Это было небольшое, но достаточно вместительное для своих размеров судно. Один ряд весел, палуба без надстроек кроме шатра, даже таран имелся. Полагаю, когда-то пиратский капитан захватил этот корабль и решил заменить им своё более мелкое суденышко. Больше вместительность, больше команда,
(Иллюстрация униремы — небольшого античного корабля с одним рядом весел)
Абордажники Фальвуса зашли с двух сторон. Под свинцовыми небесами завязался бой, озаряемый вспышками молний. Разогнавшись на полной скорости, одна из гончих Фальвуса прошлась вдоль вражеского корпуса, ломая неприятельские весла. Взметнулись крюки на веревках, полетели стрелы и болты, затем в ход пошли длинные багры и дротики. Загнанные в угол пираты дрались отчаянно, однако имперские абордажники не собирались давать им даже шанс на славную смерть в бою. Нанеся серьёзные потери дальнобойным оружием и сломав вёсла, головорезы Фальвуса закинули на вражеский корабль сразу несколько десятков зажигательных снарядов. Многие пираты были ранены, остальные прижаты обстрелом. Им было совсем не до противопожарных мер. Огонь быстро разгорался, а имперцы подкидывали все новые снаряды. Вскоре корабль запылал. Абордажники отталкивались баграми от гибнущей жертвы и уходили в разные стороны. Стремительная расправа без всякой пощады. Пока еще живые пираты попрыгали за борт, но земля далеко, а погода очень неспокойная стараниями Тайкано.
Через три часа похожую судьбу разделил еще один пиратский корабль. На этот раз попалось судно покрупнее. Красивая брирема, явно принадлежавшая какому-то успешному джентльмену удачи. Два ряда весел, несколько скорпионов, целая картинная галерея по каждому борту, много меди, золота и рабы вместо свободных гребцов. Бандитская роскошь сгубила экипаж. Нахапали денег, ресурсов и вместо того, чтобы самим грести или нанять кого-то свободного, решили не марать руки и съэкономить. Использовали невольников. Теперь пираты были вынуждены экстренно выкидывать за борт обессиливших рабов и самостоятельно садиться за весла. Однако время было потеряно, многие головорезы уже отвыкли грести, а имперские гончие настигали.
Против более крупной цели абордажники Фальвуса действовали осторожнее. Сели на хвост четырьмя кораблями, зашли с обеих сторон, начали обстрел. Затем вынудили втянуть весла, чтобы они не были сломаны. Гончие тянули время, пока подходили основные силы флота. Из общего строя выделилась одна трирема, заметно ускорившая ход.
Морские битвы этого мира не разворачиваются стремительно. Здесь нет тяжелых пушек и торпедных атак. Не взрываются внутри гибнущих кораблей пороховые погреба или снаряды. Суда движутся относительно медленно, но в том и коварство морских сражений. Неправильный расчет или ошибка могут стать заметны не сразу. Однако в какой-то момент наступает точка невозврата. Вы как бы еще живы, но шансов уже нет. Остается лишь с замиранием сердца наблюдать за надвигающейся гибелью, будто то шторм или вражеский флот. Именно такой оказалась судьба экипажа пиратской бриремы. Тяжелый имперский корабль выбрал хороший ракурс для атаки. Ряды весел слаженно работали, набирая скорость. Острый нос, оснащенный тараном, вспарывал волну, а паруса наполнял холодный ветер. Трирема шла на врага, разгоняясь для удара. Таран — это рискованная процедура, но моряки Фальвуса решили, что шансы на их стороне. В последний момент весла были убраны. Ударили не перпендикулярно вражескому корпусу, а как бы чиркнули вдоль, вспарывая обшивку. Тут же на воду легли все доступные весла, чтобы разорвать дистанцию с врагом. Пиратская брирема получила длинную пробоину, начав захлебываться в неспокойном море. Пираты отчаяно боролись за живучесть своего корабля. Работали в трюмах помпы, пробоины пытались залатать, однако это отнимало еще больше
До ночи похожую судьбу разделили еще четыре пиратских корабля. С каждым таким эпизодом мне все меньше становилось понятно, на что рассчитывает Гастос. Имперский флот обучен и слажен заметно лучше. Однако пираты мешкали. Наверное, они еще могли оторваться. Пускай ценой пары десятков отстающих, вывести силы из-под нашего удара и разбежаться кто куда. Но пираты продолжали упрямо держаться одной кучей, постоянно усугубляя собственное положение. Пролив Пропавших был все ближе.
И вот мы приблизились к опасной зоне подводных скал. Пиратский флот не стал заходить в пролив, а двинулся вдоль прохода.
Погода испортилась еще сильнее. С юга надвигался мощный грозовой фронт, а с севера налетел холодный ветер, принесший крупные хлопья снега. Я же видел нечто подобное в Сейд-Нираме.
«Фальвус, они готовятся к решающему применению стихийной магии. Может рвануть в любой момент».
«Пусть готовятся». — уверенно ответил осьминог. — «Мы уже давно готовы».
Во второй половине очередного дня погони пиратский флот начал перестроение. Они пытались образовать некое подобие боевого порядка. Хотя это все равно оставался старый добрый рассыпной сука строй. Наш флот же стараниями Фальвуса из колонны перешел в линию. Центр составляли самые тяжелые суда, а на флангах находились легкие, маневренные корабли.
«Мой опыт в морских делах невелик». — обратился к нам Октан Мерцин. — «Однако во время абордажа я буду контролировать своих людей».
Мой опыт в морских делах тоже величием не отличался. На кораблях я путешествовал в роли пассажира, а не капитана. Однако Фальвуса хватало даже на весь наш масштабный флот. Он знал всех капитанов, а они хорошо знали его. Таким образом им удавалось действовать слаженно.
Было время прилива. Многие коварные скалы Пролива Пропавших скрывала темная вода. Волны разыгрались и даже самые могучие гиганты имперского флота качались на них, словно игрушечные кораблики. Мы убрали паруса, поскольку ветер не был попутным и скорее мешал. Честно говоря, не представляю как вести морской бой в такую паршивую погоду. Однако, если пираты доверяли Гастосу, то мне надо было довериться Фальвусу Нементилу.
Оба наших флота уже шли вдоль горла Пролива, приближаясь к его особенно скалистой и опасной западной части. Тогда через птиц разведки, я увидел уже знакомый ритуал. Тайкано стоял на корме своего корабля, готовый к бою. В правой руке у него был прямой меч, покинувший драгоценные ножны. К поясу прикреплены словно патроны длинные обоюдоострые металлические иглы, покрытые сложным узором. Максимально приблизив камеру, я заметил красные нити, которыми были зашиты его веки. Ага. Знаем, проходили.
«Сейчас начнется». — передал я своим коллегам.
Воздух вокруг Тайкано вспыхнул десятком бледных искр. Посреди высокого лба принца раскрылся третий глаз, дарующий ему новую силу. Взмах клинка и штормовой ветер ударил по нам с юга. Затрепетали спущенные паруса, протяжно и жалобно заскрипел такелаж. Тяжелые волны разбивались о скалы фонтанами брызг. Это и есть тот самый мега-план? С помощью управляемого ветра и течений бросить наш флот на скалы Пролива Пропавших?