Тризна по князю Рюрику. Кровь за кровь! (сборник)
Шрифт:
— Нет… — проблеяла Затея, хлюпая носом и размазывая рукавом слёзы.
— Тогда за борт полетишь, вслед за ромейкой!
От визга девицы у купца заложило уши. Кажется, только сейчас, когда страшная правда о судьбе рабыни была сказана вслух, поверила в очевидное. Кульдея тоже не замечала — обездвиженное тело Ултена загораживал Вихруша — от этого стало ещё страшней.
— Отрекайся, — устало повторил Жедан.
Беспомощный взгляд Затеи заскользил по лицам. И кормчий, и воины
— Отрекаюсь, — мертвенно произнесла синеглазка.
— Громче!
— Отрекаюсь! — взвизгнула Затея. — Отныне и вовек, отрекаюсь от Господа своего!
Купец поддел тонкую серебряную нить окровавленным ножом. Деревянный крест полетел за борт и исчез, поглощённый тёмной водой Онеги.
— Держи! Авось ещё пригодится, — молвил дядя, возвращая племяннице цепочку.
Затея по-прежнему рыдала, а Жедан как раз остыл. Прижал девицу к груди, зашептал слова успокоения:
— Теперь всё хорошо будет. Теперь выстоим. Боги смилостивятся над нами. Вот увидишь.
Заветное устье приближалось. Вражеская лодья хищным привратником загораживала путь. Воины натянули тетивы, готовые в любой миг начать схватку, выжить в которой можно разве с благоволения богов. Розмич до рези в глазах вглядывался в лодью, но опознать противника не мог.
Зато его узнали.
Кто-то замахал руками, закричал:
— Эгей! Это же Роська! Роська! Ай да зараза! Он ещё и стрелой в меня метит! Роська!
— Кажись… тебя зовут, — изумился Ловчан, ткнул оторопевшего Розмича локтём.
С «вражьей» лодьи донеслись новые крики:
— Да ты что, не узнаёшь? Это же я, Птах! Роська! Роська, да ты чего?!
Ловчан помог Розмичу опустить лук — сам дружинник будто окаменел.
— Кто такой Птах? — спросил Вихруша.
— Мы… — горло Розмича перехватила внезапная судорога, голос пропал. Справившись с волнением, воин объяснил: — Мы вместе в отроках ходили. Вместе битву в Рюриковом граде пережили. Затем он с Полатом в Белозеро ушёл, а я подле Олега остался.
— Значит, это белозёрцы? — просиял Вихруша.
— Дозор, — догадался Ловчан.
— Дозор, — весело повторил кто-то.
А Жедан, даже в горе не утративший способности слышать всё и вся, прошептал облегчённо:
— Спасены.
В том, что белозёрский дозор не только защитит, но и поможет провести судно всеми волоками, купец не сомневался. Значит, не зря обагрил воды Онеги молодой христианской кровью и заставил племянницу рыдать, выбрасывая дешёвую побрякушку. Родные боги не только смилостивились, но и наградили.
— Хвала богам, — прошептал купец. — Во веки веков, хвала им!
Часть вторая
Глава 1
Едва Олег, справив положенную тризну, вернулся в Алодь, приказал снова позвать к себе волхва. Лучшего из лучших средь тех, что денно и нощно страдали над телом Рюрика.
— Так знаешь ли теперь, от каких причин погиб великий князь?! — начал он разговор, не размениваясь на приветствие, лишь слегка кивнул вошедшему и указал, где сесть.
Тот был ещё не стар на вид, хотя седина обильно осыпала кучерявые волосы и посеребрила бороду. Мощные ладони, кои волхв прижал к груди в знак расположения к правителю, выдавали в нём и опытного знахаря-костоправа. Ростом он был пониже Олега, который к тому же сильно сутулился, и тучен телом.
— Ты первым, князь!
— Садись, мне сподручнее выслушать стоя. И коли буду ходить, внимания на то не обращай. Как твоё имя?
— Мизгирём кличут.
Второй раз волхв не дал себя упрашивать.
— Вы, мурмане, прежде натирали соком этого растения наконечники стрел и копий для охоты на свирепых хищников, — ответил он со знанием дела. — Ромеи зовут сию траву аконитом. На Востоке ею, слышал, даже лечат всевозможные недуги. Но у нас такое знахарство под запретом…
— Я понял, о чём ты, — прервал Олег. — Мне не было резона убивать Рюрика, и тебя я ни в чём не виню. Я хочу знать правду, вот и всё.
— Это волкобой, и от этого яда нет спасения, стоит только промедлить. Мы не успели, и никто бы не успел…
— Как бы ты, коли того желал, убил бы своего врага?
— Отраву делал знаток своего ремесла, — проговорил волхв, оглаживая бороду. — Он в назначенный день луны выкопал растение с корнем. Клубни большие, толстые, как еловые шишки. Потом надо было выдавить сок и смешать его с жиром, наконец тонким слоем покрыть лезвие или остриё. Так яд удержится на железе, прилипнет. Но мигом попадёт в кровь, стоит только полоснуть.
— Князь едва протянул сутки. А сколько бы выдержала женщина или маленький ребёнок?
Мизгирь поглядел на мурманина из-под мохнатых седых бровей, уже догадавшись, к чему клонит князь, о ком вопрошает. Олег столь же испытующе рассматривал волхва сверху вниз.
— Если ты спросишь меня, как бы я потравил ребёнка… — продолжил Мизгирь.
— Годовалого, волхв! Всего лишь годовалого!
Волхв умолк. Дышал тяжело, будто мгновенье назад сам волкобоя испробовал.
— Видел ли ты, как славянские жёнки успокаивают своих ребятишек? — наконец сказал он.