Трое и боги
Шрифт:
Сквозь дым и гарь они видели, как тело дернулось конвульсивно, огонь в подземельях начал стихать. Взамен повалил удушливый дым, глубоко что-то заворчало, словно сама земля приняла кровавую жертву.
Когда Таргитай и Олег добежали до Мрака, оборотень стоял на коленях перед мертвым. Герой, сразивший самого Пурушу, все еще сжимал обломок меча. Лицо оборотня было черным от страдания.
– Кто это? – выкрикнул Таргитай на бегу.
Мрак не ответил. На пурпурном плаще, на котором не так видна кровь, лежал дед Тарас. Мутные старческие глаза
– Не понимаю, – прошептал Олег.
Мрак молча закрыл старику глаза. Всегда каменное лицо оборотня подрагивало, морщилось. Он поспешно встал с колен, отвернулся.
– Такое понимают не умом, Олег.
Воин бросался в самую гущу боя. Он орал, смеялся, вызывал на поединки сильнейших, быстро и умело расправлялся, вызывал новых, а если никто не решался, видя яростное лицо и окровавленный меч, сам лез в гущу боя, крушил и сек, врубался в глубины вражеских рядов, не заботясь о том, что творится за спиной.
Олег первым заподозрил неладное.
– Эй! Ты, никак, сам смерть ищешь?
Воин врубался, повергал, крушил, сносил головы, не слышал или не хотел слышать, тогда Мрак, оскорбившись за волхва, заорал:
– Ты чо на рожон прешь? Прибьют, как хоря в курятнике.
– Не прибьют! – донесся прерывающийся крик.
Мрак, орудуя секирой, как Таргитай ложкой, пробился ближе, вместе сразили троих, остальные поспешно отступили. В узкую щель между железными шапками и верхним краем щитов на страшных воинов смотрели испуганные глаза степняков. Воин и Мрак остались как два медведя в середке круга.
– Ты мне голову не морочь, – сказал Мрак подозрительно. – Что с тобой? Мне можешь признаться. Я вот-вот должен сгинуть, так на роду написано. Уже никому не успею…
Воин сделал движение броситься вперед – там поспешно отступили. Кто-то запнулся, упал, нелепо задрав лапти кверху. Воин разочарованно сплюнул:
– Вот так они все… Вырождается доблесть!
– Ты в самом деле такой дурень? – спросил Мрак.
Воин отвел взгляд.
– Ну, многие же так… Да ладно, не такой я пень. Это у тебя жизнь может пойти иначе после этой битвы. У меня – нет.
– Почему?
– Слабый я, понял? – огрызнулся Воин. Он свирепо оскалил зубы, и стена щитов вокруг них сразу подалась назад. – Отравленный… Мне уже не уйти от баб, вина, мягких постелей. При случае и зарезать могу. И ножом в спину… если кошелек покажется тяжелым. Так что самое время хотя бы кровь пролить…
– А в чем ты по колено бродишь?
– Свою, варвар! Себя не только тешить надо, но и уважать. А с этим у меня слабо.
Враги наконец решились осторожными шажками подступить ближе. Воин с радостным ревом кинулся на стену щитов. Мрак сердито поднял секиру: впервые обошли в таком нужном деле, бросился следом. Удары сыпались с трех сторон, едва успевал подставлять рукоять и рубить в ответ, к тому же приходилось защищать
Да к тому же удары Воина были сокрушающими. Мрак завидовал молча, зубы сцепил, ибо двое супротив целого войска – это уж если не Таргитай, то хотя бы Странник должен сочинить песню о доблести и славе!
Таргитая, Олега и Лиску окружили так, что в тесноте все труднее было размахивать Мечом и боевой дубиной волхва. Лиска все пыталась пролезть вперед, но ее отпихивали назад. Таргитай вертелся, как кот, рубил, уклонялся, парировал, снова рубил, а за спиной слышал надсадное тяжелое дыхание.
– Отходим? – прохрипел Таргитай.
– Куда?
– К Мраку бы…
В стороне слышен был грозный рев, крики и лязг железа о железо. Мрак рубился уже со зверолюдьми. Воин оторвался от него, дрались каждый сам по себе. На миг глаза Таргитая и Воина встретились, Таргитаю показалось, что Воин оскалил зубы в подбадривающей усмешке. Он начал сдвигаться к ним, прорубаться сквозь ряды, но перед ним было столько щитов и вскинутых мечей, что вряд ли, вряд ли…
– Ты куда? – донесся крик Мрака. – Ящер в другой стороне!
– Ребята больше не продержатся! – гаркнул Воин. – Им бы чуть перевести дух…
Мрак оглянулся, взревел яростнее. Его секира с новой силой пошла крушить черепа, разбивать щиты, доспехи. Воин шел впереди, его глаза уже не отрывались от изнемогающих изгоев.
Он первый и единственный заметил, как один из зверолюдей, похожий на медведя в панцире, стоя в задних рядах, широко размахнулся копьем. Он высился над ними на голову, копье со свистом метнулось поверху, срывая перья на шлемах.
– Берегись! – заорал Воин, но увидел, что ни Таргитай, ни Олег не успевают повернуться. Копье неслось, нацеленное широким острием прямо в незащищенную спину Таргитая. Певец пятился, отбиваясь сразу от троих зверолюдей.
Воин прыгнул вперед – никогда раньше не двигался с такой скоростью. Копье ударило в бок, скрежет металла заставил обернуться Таргитая и Олега. Глаза певца расширились. Он протянул руку, но Воин покачал головой:
– Дерись… Я постою здесь.
Копье пробило панцирь навылет. Острый конец высунулся с другой стороны. Воин, превозмогая боль, сильным ударом срубил древко, вторым ударом поверг на землю ближайшего зверочеловека.
Мрак опрокинул заслон из щитов и людей.
– Эй, ты… чего?
– Эт я шутю так, – проговорил Воин с трудом. Кровь стекала по доспехам тонкой струйкой, но Мрак понимал, что внутри железного панциря уже плещется озеро. В глазах Воина угасал огонек, он старался как можно дольше продержаться на ногах. – Дай цыплятам передохнуть… Это будут орлы…
Он рухнул на колени. Кровь потекла изо рта. Мужественное лицо кривилось в иронической улыбке.
– Чему радуешься, дурак? – спросил Мрак зло.