Трое и Дана
Шрифт:
– - Главное -- хороший сон. Сколько берешь за ночлег в своем свинарнике?
Хозяин так же хмуро оглядел его с головы до ног, окинул мутным взором друзей, прохрипел простужено:
– - С одной свиньи -- одну медную монету, а ежели поселитесь все трое, то две.
– - А коней разместить сумеешь?
– - За коней не беспокойтесь. Накормим и напоим. Они мне понравились больше, чем вы.
Таргитай выглядел польщенным, а Мрак пробурчал подозрительно:
– - Это меня и беспокоит.
Ступени затрещали под их могучими телами. Хозяин уважительно поднял брови, глаза, правда, больше не стали. Сидели они так близко друг к другу, что даже Олег сумел бы выбить одним пальцем.
Дверь открылась с грохотом. Из дыма и запаха жареного мяса вылетел кубарем человек, скатился по ступенькам. Мрак перешагнул порог, не повернул головы. Все верно: что за гулянка без хорошей драки? Все равно что свадьба без плясок или отлить и не пустить с громом ветра!
Олег, напротив, морщил нос. Не нравился ни запах жареного лука, ни дым над жаровней, ни удалые вопли гуляк. Слишком многолюдно, слишком шумно. Понятно, кто хочет просто поесть, тому незачем выходить из дома. Кто хочет поесть вкусно, должен найти вдову, что умеет готовить, а кто хочет поесть и выпить в веселье да еще и подраться всласть, тот идет в харчевню.
– - У тебя должны быть комнаты, -- сказал он хозяину, -- и для людей благородного происхождения... У нас есть один. Это ничего, что он лохматый. Он просто заколдован.
Хозяин смотрел на Мрака подозрительно.
– - Этот?
– - Да, -- объяснил Олег, не двигая лицом.
– - Он был принцем в своем племени. Провинился... не скажу за что, у меня даже спина краснеет. Его в наказание превратили в человека.
– - Человека?
– - не понял хозяин.
– - А кем же он был?
Олег пожал плечами.
– - Да сам взгляни. Разве не видно?
Хозяин внимательно оглядел Мрака. Почесал затылок.
– - А разве бывает помесь кабана с медведем?.. Ладно, есть одна комната... Но стоит две трети золотого.
Олег шлепнул на стол золотой.
– - Бери целый. Легко пришло, легко уходит.
Монета исчезла в огромной лапе хозяина. Рожа расплылась в широчайшей улыбке.
– - Сейчас, сейчас... Ее только подготовят! Ну, выметут, уберут... Ей, Мишак, ты меня слышал?
Двое дюжих мужиков, помоложе, но копии хозяина, высунули головы из кухонного окна.
– - Сейчас будет готово!
Хозяин развел руками.
– - Народу мало, все приходится самим. И дичь бьем, и готовим... и все другое.
Вскоре наверху раздался шум, грохот, крики. Послышался женский визг. Снова крики, ругань. Наконец лестница затряслась, по ступенькам покатился полуголый мужчина. Лицо разбито, в кулаках клочья простыни. Докувыркавшись вниз, он напоследок ударился головой о пол, застонал и растянулся во всю длину, разбросав руки.
– - Подлец!.. Негодяй!..
– - донесся сверху женский вопль.
Мгновение спустя по ступенькам сбежала полная женщина, полуголая тоже, с хорошей фигурой и нежной белой кожей. Под глазом расплывался кровоподтек, она верещала в ярости. Следом за нею тяжело спустился повар, вытирая руки о передник.
– - Подлец!
– - завопила женщина.
– - Мы заплатили за два дня вперед! Мы только поселились!
Хозяин буркнул:
– - Ну и что?.. Эти постояльцы заплатили больше. Михай, как там Михук?
Повар ответил с готовностью:
– - Меняет постель. У нас все быстро!..
Женщина., не переставая орать и ругаться, подхватила незадачливого компаньона. Кое-как подняла, но повар, спускаясь по лестнице, дал ей пинка. Оба рухнули, женщина заорала громче. Разорванная рубаха сползла до пояса. Гуляки за столами радостно орали, швыряли объедками. Собака набросилась с лаем.
Их не успели вытолкать за дверь, как хозяин повернулся к неврам.
– - Готово.
Лестница вывела наверх, где вдоль узкого коридора темнели двери: две на одной стороне, две на другой. Обе левые были наспех собраны из свежеоструганных досок. В крайней правой зияла дыра, которую закрыть можно было бы разве что щитом. Парнишка заколачивал ее досками.
– - Не успеваем чинить, -- глаза хозяина равнодушно скользнули вдоль коридора.
– - Жизнь...
– - Она самая, -- согласился Мрак.
Комната, на удивление, оказалась просторной, даже чистой. Массивное ложе возле окна, дубовый стол, две широкие лавки. Огромный сундук с грудой цветных одеял и тряпок на крышке. С продольных балок свисают мокрые простыни. На полу остатки затертой лужи.
Хозяин горделиво повел дланью.
– - У меня самый известный постоялый двор во всем Старграде, то бишь, Вечном Городе. Построил еще мой прадедушка! Здесь останавливались короли, герои, маги, пророки. В этой постели, к примеру, спали великий истребитель великанов Годой, славный король Фанас, волшебник Синий Чиж, знаток древних миров Наташ, удивительный человек Сафар...
Он гордо оглянулся на варваров. Те в самом деле были потрясены. Самый молодой вовсе раскрыл рот так, что поместился бы теленок.
– - Ишь... Как помещались? Кровать мелковата.
– - В походе не до удобств, -- пояснил старший, мрачный и огромный как медведь, который теперь в человечьей личине отбывал наказание.
А третий, красноголовый как закат на ясном небе, сказал рассудительно:
– - В книгах сказано, что в старину люди были мельче. Это потом приврали про великанов.
Хозяин сплюнул от досады. Варвары, что с них возьмешь... Послушать, как страусов ловят, так вообще...
А гости, бросив дорожные мешки в угол, отправились вниз, откуда несло запахами кухни, жареного мяса.
Глава 7
В нижней части постоялого двора звучала пронзительная музыка -- у невров сразу заломило в ушах. Воздух в просторном помещении был тяжелый, пряный, горячий. За столами сидели в тесноте полуголые гуляки, красный свет факелов плясал по мокрым потным телам. Все говорили, пели, спорили, дрались, и все -- разом, вразнобой, с криком, угрозами. Шныряли и дрались за кости собаки, такие же лохматые и дикие. Под потолком на поперечной балке сидела огромная яркая птица и ругалась последними словами.