Трое из двух
Шрифт:
Подавая пример, Виктор неспешно направился куда глаза глядят. Было очень тепло и приятно, и его не удивило, когда он вдруг оказался совершенно обнажённым. Почему бы и нет? Разве человек родится в одежде? Здесь, среди природы, он её часть. И вообще, сейчас на всей планете только он один. Он слушает птиц, смотрит на деревья, гладит листья и цветы. И ни о чём не думает. Зачем и чем? У него сейчас нет мозга…
Луг! Огромный, до горизонта!
Цветы по пояс… тысячи запахов… тысячи жужжаний и стрекотов…
Река… широкая и ленивая. Трава на берегу, как шёлк. Только у самой воды узкая полоска песка. На ней кто-то сидит. Какая-то женщина.
Она обернулась…
…Отец уютно спал в кресле. Дин стоял возле окна. Виктор подошёл к нему и шепнул:
— Зачем ты мне её показал?
— Потому что она — для тебя.
— Психологическая совместимость?
— Нет, это подарок тебе.
— Какой подарок? Я познакомился с ней и без тебя. Милая девочка, ничего особенного.
Дин коротко улыбнулся:
— И всё-таки я тебе её подарил.
— Ладно, ладно, — пробормотал Виктор, чтобы отвязаться. — Слушай, а где это мы были? Такое неописуемо красивое место!
— Это окрестности моего санатория.
— Санатория? Ты живёшь в санатории?
— Да, после её смерти… да, живу…
— Что, там так скучно, что ты приезжаешь в город?
— Я там один. Не считая Каравая.
— Какого каравая? Каравай — это хлеб.
— Каравай — мой доктор. Приходит ко мне раз в неделю и задаёт глупые вопросы. А я на них должен искать ответы… всю неделю.
— Странный санаторий. А где он? Или "стоп"?
— Как-нибудь. Пока у тебя не получится.
— Что не получится?
— Попасть туда.
— Нужно оформить пропуск?
— Нет, нужна возможность.
— Что за чепуха?
Отец громко зевнул, они обернулись.
— Какой чудесный сон я видел! А когда же начнётся лечение? Ой, уже почти полночь! Я зря потратил ваше время, Дин. Почему вы меня не разбудили?
— Вы так хорошо спали. А мы пока общались с Виктором. Ну, мне пора. Всего хорошего.
…Виктор и Августа уложили сумки, оседлали своих лошадей и выехали на дорогу. Где и откуда? Какая разница?
Недавно прошёл небольшой дождь, и дорога не пылила под копытами, зато ветки щедро осыпали водой. Ехали в молчании через лес, а когда солнце начало клониться к закату, то поставили палатку на берегу какой-то речушки. Под густыми деревьями нашёлся сухой хворост, Виктор разжёг костёр, и Августа разогрела в котелке консервы. После ужина сидели у костра, укутавшись в одно одеяло, и тихо разговаривали. О чём? О пустяках. О дороге сюда, о норовистом характере Викторова скакуна. О том, что в речке можно поймать рыбу, но лень. О том, что через месяц свадьба, и не хочется, чтобы она была шумной.
Что-о-о?
Где-е-е?
Какая ещё свадьба?!
Подскочил в постели.
Огляделся.
Его комната. Всё, как обычно. Так и было, когда он проводил Дина и лёг спать. Он спал. Он просто спал. Или…
Из-под одеяла торчали ноги в кроссовках. Его собственные ноги. Он лежал одетый так же, как во сне!
— Что же ты делаешь? — сказал возмущённо. — Что же ты делаешь со мной?
Кто-то пробормотал в ответ. Виктор резко вскочил… и чуть не наступил на Августу, которая, подложив под щеку ладонь, сладко спала на ковре.
— Так это был сон или не сон?
И услышал в ответ:
"Это подарок. А от подарка не отказываются!"
— Что за свинство! — Августа оглядывалась по сторонам не то чтобы испуганно, а ошеломлённо. — Как я сюда попала?
На неё, улыбаясь, смотрел тот самый Виктор с третьего курса, приятель Дина, с которым они как-то случайно познакомились, а потом ели пирожные.
— Почему ты молчишь? — она растерянно оглядывала его комнату: бардак полный, но каждая вещь стоит хороших денег. Даже носки, которые почему-то висят на абажуре лампы.
— А разве ты не помнишь? Прогулка, речка, костёр…
— Ой! Но как же?..
— Это проделки Дина.
— Дина? То есть… но мы же ехали…
— Ага, а потом у костра сидели, укрывшись одеялом. Одеяло возле тебя, а костёр и палатка остались там. И река, и лошади тоже. Я этому очень рад, только их тут, в комнате, и не хватало!
— А здорово было…
— Но только это во сне, — сказал Виктор неуверенным тоном.
— Почему во сне? Всё было на самом деле, вот и одежда та же. И сам сказал — одеяло.
— Но сейчас зима, а ТАМ было что-то вроде ранней осени. Даже если мы, словно лунатики, взяли напрокат лошадей и палатку, съездили куда-то и вернулись, то как нам удалось организовать другое время года?
Августа в задумчивости потёрла кончик носа — всегда чесался, когда возникали проблемы:
— А может быть, это была не наша планета?
— Что-о? О чём ты?
— Ну… Дин говорил, что живёт не здесь…
— Да, говорил. В деревне, которой нет ни на одной карте. В санатории, где красиво. И проходит сквозь стены. И открывает любые замки. И может исчезнуть или возникнуть где угодно. И переносит людей в странные места, а потом возвращает оттуда.
— Думаешь, он фокусник? — она совершенно забыла о том, где находится, поражённая этой мыслью. — Или какой-нибудь экстрасенс?
— Ты знаешь экстрасенса, который может исчезнуть просто так, посредине улицы?
— Но ведь фокусники…
— У фокусников куча оборудования, а у Дина?
— Тогда нужно поверить тому, что он мне когда-то сказал.
— А что он тебе сказал? — заинтересовался Виктор.
— Что он волшебник.
— Так прямо и…
— Да, я спросила его, телепат он или экстрасенс, а он ответил: "Нет, я обычный волшебник".