Трое (Из огня и крови)
Шрифт:
– Не прикасайтесь ко мне, – сказала она.
Он убрал руку.
Закрыв глаза, она попыталась сосредоточиться. В силу своих действий она оказалась в самом худшем положении из всех мыслимых: она привела Хассана на Сицилию, но ей не удалось предупредить Ната. Она должна найти способ, как послать радиограмму на судно, и сделать это в ту же минуту, как расстанется с Хассаном. Пока у нее оставалась только одна возможность – тот стюард с самолета, который обещал позвонить в израильское консульство в Риме.
– О, Господи, – вырвалось у
– В Оксфорд? – Хассан рассмеялся. – Пока об этом позабудьте. Вы останетесь со мной до окончания операции.
Господи, в ужасе подумала она, этого я не вынесу.
– Но я так устала, – сказала она.
– Скоро мы отдохнем. Я не могу позволить вам уехать. По соображениям безопасности, вы сами должны понимать. Во всяком случае, вы не покинете нас, пока не увидите труп Ната Дикштейна.
В аэропорту у стойки компании «Алиталия» к Ясифу Хассану подошли три человека. У двоих помоложе был бандитский вид, а у третьего, которому было лет под пятьдесят, высокого, были резкие сухие черты лица.
Постарше и обратился к Хассану.
– Ты, проклятый болван, ты заслуживаешь, чтобы тебя расстреляли.
Хассан поднял глаза, и Сузи увидела в них откровенный ужас, когда тот выдавил из себя:
– Ростов!
Боже, что теперь? – мелькнуло в голове.
Ростов перехватил руку Хассана. На мгновение показалось, что Хассан собирается сопротивляться. Двое бандитов пододвинулись к нему. Сузи с Хассаном прикрыли от посторонних взглядов. Ростов отвел Хассана от билетной стойки; один из головорезов взял Сузи за руку, и они последовали за этой парой.
Все оказались в тихом уголке аэропорта. Чувствовалось, что Ростов кипит от ярости, но говорил он тихо и спокойно.
– Ты мог пустить ко дну всю операцию, не опоздай на несколько минут.
– Я не понимаю, о чем вы говорите, – с отчаянием промямлил Хассан.
– Ты думаешь, я не знаю, чего ради ты болтался по свету в поисках Дикштейна? Ты думаешь, я не следил за тобой, как за любым другим таким же идиотом-имбецилом. Как только ты оставил Каир, я каждый час получал информацию о твоих передвижениях. И с чего ты взял, что ей можно доверять? – Он ткнул пальцем в сторону Сузи.
– Она и привела меня на место.
– Да, но все равно ты о ней ничего не знаешь.
Сузи стояла на месте, оцепенев, молчаливая и перепуганная. Она потеряла всякую способность к сопротивлению. Все эти сменяющие друг друга потрясения этого утра – потеря Ната, смерть Кортоне, а теперь вот и это – парализовали ее ум. Она и без того была на пределе сил, когда обманывала Хассана и рассказала Кортоне правду, которую Хассан принял за обман итальянца. А теперь перед ней Ростов, которому Хассан сам врал, и она никак не могла собраться с мыслями, что говорить Ростову – выдать ли ему правду или другую ложь.
– Как вы здесь оказались? – спросил Хассан.
– На «Карле», конечно же. Мы были всего в сорока или пятидесяти милях от Сицилии, когда я получил
– И все же я считаю, что поступил правильно, – сказал Хассан.
– Пошел вон с глаз моих.
Хассан двинулся. Сузи было последовала за ним, но Ростов остановил ее:
– Не вы. – Взяв ее за руку, он двинулся в другую сторону. Она влачилась за ним, думая: что же мне теперь делать?
– Я знаю, вы уже доказали свою преданность нам, мисс Эшфорд, но в середине такой операции мы просто не можем позволить, чтобы недавно подключившийся к ней человек так просто взял и отправился домой. С другой стороны, у меня тут на Сицилии нет людей, кроме экипажа судна, так что сопровождать вас некому. Боюсь, вам придется отправиться вместе со мной на борт «Карлы», пока вся операция не закончится. Надеюсь, вы ничего не имеете против. Вы знаете, что как две капли воды похожи на свою мать?
Выйдя из здания аэропорта, они подошли к ожидавшей их машине. Ростов открыл дверцу. Вот сейчас она еще может сбежать. Потом будет слишком поздно. Она помедлила. Один из головорезов стоял рядом с ней. Пиджак его слегка распахнулся, и она увидела рукоятку револьвера. Она вспомнила тот грохот, который издало оружие Кортоне на старой вилле, и как она вскрикнула; и тут внезапно она поняла, что боится умереть, стать кучей бездыханной плоти, напоминающей груду тряпья, как бедный толстый Кортоне; она перепугалась при виде этого револьвера, который может с грохотом раздробить ей череп, и ее заколотило.
– В чем дело? – спросил Ростов.
– Ал Кортоне умер.
– Мы знаем, – сказал Ростов. – Садитесь в машину.
Покинув пределы Афин, Борг остановил машину в укромном месте пляжа, которое облюбовали для своих встреч бездомные любовники. Выйдя из машины, он двинулся вдоль берега, пока не встретился с Кавашем, который шел ему навстречу. Они остановились бок о бок, глядя в море и не обращая внимания на легкую зыбь, которая касалась носков их обуви. В чистом звездном свете Борг видел строгие красивые черты лица араба, двойного агента; Каваша на этот раз покинула привычная для него уверенность.
– Спасибо, что пришли, – как всегда, сказал он. Борг так и не понял, за что его благодарят. Если вообще кто-то должен был тут говорить спасибо, то уж точно он. Только какое-то время спустя он понял, какой смысл вкладывал Каваш в эту благодарность. Он все делал продуманно и очень тонко, включая и оскорбления.
– Русские подозревают, что в Каире утечка. И теперь держат карты очень близко к их коллективной коммунистической груди, так сказать. – Каваш сдержанно улыбнулся. Борг не видел в этом ничего смешного. – Даже когда Хассан вернулся в Каир для доклада, нам почти ничего не удалось узнать – и даже я не получил доступа ко всей информации Хассана.