Трое из Жана-Парижа
Шрифт:
«Недовольна. Видимо, разговор был не из простых», – догадалась Ольга. Тут же покладисто убрала шитье, спрятала машинку в короб.
Позже, ворочаясь в постели, слушала шорохи за стеной. Скрипнула балконная дверь, коротко что-то звякнуло. Тихая июньская ночь, как верный сообщник, доносила сводки о передвижениях Надежды Петровны. В открытое окно скользнул невесомый табачный аромат. Последний раз мама курила, когда умер папа. Сейчас решалась судьба дочери.
Оля изнемогала от духоты и невозможности подтолкнуть события в нужное направление. Оставалось только лежать и телепатировать Фонпанбеку, чтобы принял верное решение. Перед тем, как провалиться в беспокойный сон, уловила в голове отчетливую мысль –
7. Мертвая поляна
– Нужно кое с кого стряхнуть перхоть, – сообщил Куба, как только они завернули за угол в конце коридора.
Чтобы не было проблем, прошвырнулись по школе, стараясь всем попасть на глаза. В актовом зале помогли девчонкам из 11 «А» повесить огромный плакат с размашистой надписью «В добрый путь, дорогие выпускники». Порывались надуть шарики, но сновавшие туда-сюда учителя умерили их пыл, объяснив, что это сделают младшие классы. Условились с трудовиком, чтобы помог занести в школу спиртное в день Х. Сговорились уделить ему бутылку за помощь. Теперь для всех официально они присутствовали на субботнике. Так что спустя какое-то время с чистой совестью улизнули. Выйдя на улицу, двинули в сторону Буржуй-городка. Так называли район, застроенный коттеджами. Жили тут в основном люди с достатком, о чем говорили и добротные дома, и ухоженные участки с огородами, садами, банями. Школа часто налетала сюда ордой и обчищала плодовые деревья.
– Тебе на хату надо перекинуться или так пойдешь?
– Нет, переодеваться не буду, лишний раз дома светиться. Кого наказывать идем?
Когда Андрей приехал в Жанатас, то быстро понял, как тут все устроено. Здесь шла такая же игра на выживание, как в Алма-Ате, только в меньшем масштабе. Вышло так, что мама хотела для него как лучше, а получилось как всегда.
В городе обитало несколько толп или бригад, которые незримо делили между собой территорию. Названия придумывали кто во что горазд. Сабыржановская толпа – без изысков по имени лидера, потаповцы – по фамилии. Были и те, кто пытался проявить оригинальность. Благодаря колонии-поселению щеголяли тем, что попросту копировали душещипательные наколки зэков. Аббревиатура СЭР, что означало «Свобода – это рай», дала название сэровцам. СЛОН – Сердце Любит Острый Нож. КЛОТ – Клянусь Любить Одну Тебя. Существовали даже девчачьи бригады, например, Мафия. У этих были свои терки, с толпами пацанов они не пересекались.
Андрей состоял в КПА. Поначалу Марат присматривался к нему, стоящий он или лох заезжий. Пришлось Андрею наглядно доказать, что может за себя постоять. С целью попасть в толпу, он вышел один на один с парнягой, который сам нарывался. После этого вопросы исчерпались. Теперь он не был одиночкой. Если ты в стае, то за тебя отвечала вся стая.
По вечерам они собирались в излюбленном месте – детском саду «Солнышко» возле Летнего кинотеатра. Играли в футбол, иногда покуривали, пили вино. Сильно не увлекались, потому что по большей части все занимались спортом.
КПА. Курите, парни, «Астру». Кто, когда и почему дал такое название – никто уже и не помнил. Пятнадцать человек. Убойная сила, с которой в городе считались. Потому что, не сомневаясь и не размышляя, выходили и против тех, кто существенно превышал по количеству, и тех, кто налетал с кастетами и арматурами.
Периодически устраивали акции. Начиная с дальнего шестого микрорайона, шли по городу и высматривали залетных. Бродяги с соседних поселков нос в город не казали, знали, что чревато. Жанатас весь состоял из «квадратов». Так называли двор, обрамленный четырьмя пятиэтажными домами. Неведомый архитектор, вероятно, надеялся, что это спасет от ветра, но нет, не спасло. Заходя в такой «квадрат», КПА-шники свистели, чтобы собрать своих и определить чужих. Сапар, любитель высокопарного словца, сравнивал их со львами, которые обходят территорию в поисках пришлых гиен. У каждой толпы имелся свой оригинальный позывной. И не дай Бог кому-то чужому на него откликнуться.
В городе не дрались. В городе все было чинно и благородно. Для разборок предназначалась Мертвая поляна – особое место, скрытое от посторонних. В глазах родителей и учителей они были обычными ребятами, которые играли в футбол и занимались боксом. Например, Арман по прозвищу Бетховен, интеллигентного вида парень, посещал музыкальную школу по классу пианино. Нурлан, коротко Нур, в учебе звезд с неба не хватал, но был асом в игре на гитаре, ни один школьный концерт без него не обходился. Сапар-Тайсон – неплохой боксер, частенько даже на соревнования ездил. Правда, пару из них пропустил, потому что распорол кисть чьим-то выбитым зубом.
Еще были Кайрат-Ури, Бахтияр-Пеле, Азамат-Бостон, Темиргали-Шал, Марат-Куба, Айдар-Черный, Махамбет-Махо, Дамир-Дикий, Есболат-Монгол, Максат-Муха, Ален, но не Делон, как можно было предположить, а Джон. Петь любил, вот и окрестили в честь Леннона. Истоки происхождения прозвища иногда не помнил и сам обладатель. С Андреем получилось просто – за худощавость определили Сухим. Фонпанбеком он был лишь для девчонок. Единственный не-казах. Так вышло, что он оказался в КПА, а не у сэровцев, где обитали только русские. Бабушка у него найманка, так что и он считался найманом.
Никто из них не ходил бродягой. Всегда прилично одетые, насколько это было возможно. В школе, как полагается, в костюмах, вне ее – в слаксах или «Адидасе». Если кому-то из них в драке «снимали челюсть» или раскрашивали во все цвета радуги ухо, то втихомолку лечились дома. Когда Сапару однажды прилетело из дробовика, выковыривала из него мелкие свинцовые шарики старшая сестра, матерясь под нос, чтобы родители не услышали.
Через Буржуй-городок вышли на окраину. Мертвая поляна находилась за первым же покатым холмом. Утоптанное сотнями ног поле без единого камня являлось идеальным местом для разборок. Здесь не вели разговоры, не выслушивали доводы, не принимали аргументы. Это могло происходить до прихода сюда. Если пришли на поляну, значит, пришли с намерением. Значит, будет бойня…
Все уже были в сборе. Куба по пути ввел в курс дела. Потаповцы. Андрей привычно сжимал в правой руке камешек, который подобрал по дороге. Настраивался. Хоть бы в лицо не прилетело, выпускной на носу. Он глянул на остальных. Наматывали боксерские бинты на кисти, чтобы уберечь от повреждений. Физиономии угрюмые и сосредоточенные, общались вполголоса.
– Помните яму на дачах? Встретил одного мента, говорит: «Спасибо, что этот гадюшник сломали». Я ему: «Вы о чем?»
Андрей усмехнулся. Даже не вспотели тогда – обитатели наркоманского притона разлетались в стороны, как осенние листья на ветру.
– Отвечаю, пора ломать воинскую часть. Младшие говорят – беспределят в парке на танцплощадке.
Младшие – ребята помоложе, именующие себя КПА-2, КПА-3 и так далее. Поговаривали, что даже КПА-7 есть. Они преданными разведчиками приносили новости со всех концов города. Солдатики и вправду начали путать берега.
– Пусть нам подгонят пару ящиков водки на выпускной. Да, Сухой? – Куба был уверен в исходе сегодняшней встречи и уже продумывал, какой счет выставит потаповцам.
Андрей кивнул, сжимая и разжимая в руке камень, словно эспандер.