Трое под одним саваном (сборник)
Шрифт:
Я подошел к стойке и вскарабкался на табурет рядом с каким-то ковбоем, навалившимся на нее. По крайней мере, мне показалось, что это ковбой: на нем были сапоги с высокими каблуками, узкие вытертые джинсы, черная рубаха с белой опушкой и черный шейный платок, продетый у шеи сквозь серебряный коровий череп. Странный малый.
Я заказал бурбон с содовой, и пока бармен смешивал мне напиток, я вытащил из кармана красиво отпечатанный список драгоценностей, полученный от осборновского ювелира. Я прошелся по нему с карандашом, не слишком прикрывая его от посторонних взглядов. Когда бармен подал мне мой заказ, я положил листок на стойку текстом вниз и спросил:
– Сюда не захаживала только что такая знойная брюнетка?
– Захаживала? – озадачился он, но тут же ухмыльнулся: – Ты, видно, имеешь в виду Луиз. Да, она сейчас выйдет. – Он показал подбородком на U-образный стол. – Можешь сыграть с ней в кости.
– Спасибо. – Я отхлебнул свой хайбол. И тут в мое плечо впились пальцы ковбоя.
– А почему это ты так ею интересуешься? – прошипел он.
Голос у него был тихий и шелестящий, как песок в песочных часах. Я ничего не ответил, и он снова стиснул мое плечо.
Я даже не обернулся, будто совершенно поглощенный своей выпивкой и своими мыслями. Однако к этому моменту я уже был готов приложить его как следует о стойку. Может, я слишком раздражителен или просто нервный, но этот тип сделал сразу две крупных ошибки. Во-первых, я ничего не имею против незнакомцев, пристающих ко мне с вопросами – если только вопросы задаются вежливо; этот был невежлив. Во-вторых, я не выношу, когда меня хватают за плечо или даже просто кладут на него лапы.
Я отхлебнул хайбол и крутанулся на табурете, чтобы взглянуть в лицо этому придурку. А он тем временем настаивал:
– Я задал тебе вопрос, фраер.
Теперь я хорошо рассмотрел его. В нем было чуть меньше ста восьмидесяти сантиметров, квадратное лицо, широкая грудь, и столько растительности на ней, сколько у меня и на голове не найдется. Прищурив глаза и поджав губы, он в упор глядел на меня.
– Я слышал, – громко сказал я. – Хватит задавать мне вопросы, я тебе не фраер. И убери свои руки!
Я снова отвернулся к стойке и поднес к губам стакан, но он схватил меня за руку и развернул обратно.
Он начал что-то говорить, но я грохнул стакан на стойку, так что жидкость расплескалась по полированной поверхности, и, спрыгнув с табурета, ухватил его за платок.
– Послушай, приятель: в следующий раз, когда тебе захочется протянуть ко мне свою лапу, сначала сними сапожки и упрись потверже в пол, иначе ты у меня улетишь аж в сортир.
У него от неожиданного серьезного отпора отвалилась челюсть. Некоторое время он мог лишь в изумлении брызгать слюной. Но вот ковбой вздернул подбородок, и лицо его побелело. Он схватил одной рукой меня за запястье, а другую занес для удара, и мне стало почти жалко его. Он, конечно, не ведал, что я бывший морской пехотинец, знающий о дзюдо и самбо гораздо больше, чем может пригодиться человеку. Ему не следовало дергаться, пока я держу его за платочек и он открыт со всех сторон.
Но он был дурак и действительно ударил с правой руки. Я чуть-чуть затянул платок, и он, пошатнувшись, промахнулся на добрых четыре дюйма. Парень потерял равновесие, и у меня было сколько угодно времени, чтобы схватить его левую руку повыше локтя, оторвать ее от моего запястья и заломить ему за спину. Он согнулся и попытался вывернуться, но я взял его кисть в зажим и немного подтянул к плечу. Он заверещал. Я как раз раздумывал, ломать ли ему руку или так обойдется, когда бармен грохнул по стойке здоровенной дубинкой.
– Прекратить! Конец раунда, парни! – рявкнул он.
Бармен лихо среагировал, ведь вся наша стычка заняла не более пары секунд – и, пожалуй, он спас ковбою руку. Я немного остыл, кивнул бармену и отвел ковбоя, толкая его перед собой, на четыре табурета в сторону.
– Посиди-ка лучше здесь, ковбой ты недоделанный. Ты, видно, думал, что я шучу, – а я не шутил.
Я вернулся за его стаканом и поставил перед ним. Он уже не рисковал брыкаться, только глазел на меня. Я вернулся к своему спиртному.
Бармен покосился на меня. Я извинился.
Прикончив бурбон, я заказал еще один. Он смешал мне его в полном молчании. Я заметил, что и остальные полдюжины посетителей избегали смотреть в мою сторону. Двое из них поднялись и вышли, но остальные сделали новые заказы. Мало-помалу возобновились разговоры.
– Да, а где тут у вас сортир? – спросил я бармена.
Он указал на дверь в глубине, и я слез с табурета и пошел туда, оставив список на стойке. Я вошел в туалет, погромче хлопнув за собой дверью, но тут же приоткрыл ее и заглянул в зал. Ковбой, растирая руку, посмотрел на листок, потом обвел взглядом остальных. Он явно заинтересовался мной. Он тут же встал и подошел к моему табурету, что-то бросив бармену. Затем он перевернул листок и с полминуты изучал его, потом шлепнул его обратно и пошел, скрывшись из моего поля зрения.
Я вернулся к своему табурету. Бармен вытирал разлитую мною жидкость.
– Освежите, пожалуйста, – попросил я. – А телефон у вас тут есть?
Он кивнул и махнул рукой вглубь и направо. Туда-то и направился мой ковбой. Я сунул список обратно в карман и отхлебнул из стакана. Через минуту ковбой вернулся. Он подошел ко мне и натянуто улыбнулся.
– Слышь, – пробормотал он, – я хочу извиниться. Я погорячился.
Я усмехнулся.
– Все в порядке. Мы оба погорячились.
Парень сделал над собой гигантское усилие, но все же протянул мне руку.
– Замнем?
– Без проблем! – Я пожал протянутую руку.
– Я не собирался к тебе приставать, – понизив голос, продолжал он, – но дело в том, что один мой кореш здорово интересуется Луиз, понимаешь? Ты с ней знаком?
Я покачал головой.
– Просто ты на нее запал? – поинтересовался он.
– Да. Просто запал.
– Ладно, – проговорил он. – Слушай, я расстроюсь, если ты не позволишь мне взять тебе выпивку. Раз мы это дело замяли, то давай я тебя угощу.
Я колебался, но он подозвал бармена.